Панос Тезапсидис — известный греческий путешественник из Салоник, посетивший 121 страну, рассказывает о своем невероятном опыте на Святой Горе Афон.
Читая «Греческое лето Жака Лакаррьера», где-то в главе, посвященной Горе Афон, я увидел описание небольшой кельи отшельника, где жил монах в пустынной заброшенной оливковой роще у моря.
ПУТЕШЕСТВИЕ НА АФОН
В книге автор описал, как однажды серьезно простыл во время сильного дождя, и как монах ухаживал за ним и лечил его мышиным маслом — не спрашивайте, как это готовится, потому что вы, вероятно, потеряете аппетит на долгое время.
В 80-х годах, а точнее зимой 1985 года, вместе с моим другом и попутчиком Алексисом Мехтидисом мы отправились в путешествие на Афон, где еще не было дорог и инфраструктуры, которую подарил XXI век. Ни телефонов, ни электричества в большинстве монастырей просто не было.
Наша цель заключалась в том, чтобы совершить поход и исследовать огромные и необитаемые леса северной части полуострова, куда никто обычно не добирается, так как здесь нет ни монастырей, ни скитов — только непроходимый лес.
Для этого, конечно, нам пришлось нелегально, без специального разрешения (Диамонитирион), перелезть через колючую проволоку к югу от Урануполиса.
Вначале все было просто: наша первая остановка была в русском ските Хрумица, где русские тогда начали как раз прореживать лес, чтобы сажать виноград.
Однако оттуда и дальше, направляясь к руинам Фиваиды, нас ждало невероятное приключение. Мы потеряли всякую ориентацию на местности и никакие карты нас не могли спасти.
Дороги были потеряны, мы следовали старыми тропами, которые через несколько километров исчезали, мы попадали в глубокие долины, продирались через чащи и возвращались то же место, откуда начинали путь. Кроме всего прочего, было невероятно холодно, так как была зима.
Ночи мы коротали в маленькой палатке, поставленной прямо в густой чаще леса. Что же до еды, это были орехи, шоколадные конфеты, а вечером — готовые супы, разогретые на газовой горелке.
На второй день, пытаясь идти по берегу моря — без тропинок — мы наткнулись на небольшой разрушенный комплекс. Это было основное здание с комнатами, с парой подсобных каменных хижин и разрушенным арсанасом (причалом) с пустыми окнами. И, как мы быстро поняли, это было то самое место, которое описывает Жак Лакарриер — так называемая «Каммена», с монахом и мышиным маслом. Место было заброшенным, без монаха, только с летучими мышами. Место «с привидениями у моря», как описано в книге. Осмотрев помещение, мы обнаружили, что кто-то, должно быть, побывал здесь раньше и хорошо обыскал место. Об этом свидетельствовали дыры в полу и стенах.
Место, хоть и красивое, но, скажем так, странное. Мы все время ощущали какую-то угрозу, исходящую откуда-то из под земли. Мы оба очень боялись по ночам, спали в маленькой палатке примерно в двухстах метрах от разрушенных зданий.
Наши блуждания по темным лесам Афона продолжались и в последующие дни, но теперь картина ландшафта изменилась: пересекая полуостров по вертикали, мы оказались на северном побережье и обнаружили несколько заманчивых и нетронутых пляжей, которые, если бы находились в другом месте, то наверняка были бы застроены отелями. Здесь же перед нами развернулось ожерелье чудесных лесных пляжей, где деревья спускались до самого берега. Места древние, нетронутые и неизведанные, как будто из другой Греции.
Проходя через монастыри Эсфигмен, Ватопед, Пантократор, мы узнали, что в маленькой келье, в которой мы провели ту ночь, «есть призраки», и некоторые из тех, кто оставался там на ночлег, были найдены на следующий день с потерянным рассудком и абсолютно седыми волосами — результат того неописуемого ужаса, который произошел с ними ночью…
К счастью, мы были исключением!
Наше многодневное зимнее приключение на полуострове Афон завершилось на южном побережье, откуда мы на лодке отправились в Уранополис.
В своей книге, опубликованной в 1954 году, Жак Лакарриер опубликовал 96 фотографий, среди которых есть и тот самый монах, вылечивший автора.
