Светлана МАЛЫГИНА
Александр Дворкин: сектовед или сектоборец?
Сектовед Александр Леонидович Дворкин неоднократно бывал в Нижнем Новгороде. Именно здесь в 2000 году впервые была издана его книга «Сектоведение. Тоталитарные секты. Опыт систематического исследования», которая по сей день является предметом жестких дискуссий.
Деятельность Александра Дворкина всегда вызывала множество вопросов. С одной стороны, «ученый» преследует явно благую цель: предупредить общественность о возможной опасности со стороны новых альтернативных религиозных течений. С другой – неуемное желание записать в «сектанты» всех, кто исповедует не православие. Под термин секты попали не только сайентологи и кришнаиты, но и вполне традиционные мусульмане с давно уже прижившимися пятидесятниками. Такой подход не мог не вызвать обеспокоенность как у представителей альтернативных религиозных течений, так и у правозащитников: есть большая разница между освещением тех или иных верований, и разжиганием религиозной вражды. При этом, как сторонники, так и оппоненты Дворкина приводят достаточно сильные аргументы. Вот что они говорят.
- Олег Викторович Стеняев, писатель, богослов и публицист, специализирующийся в области сектоведения и сравнительного богословия, несмотря на то, что в целом поддерживает идеи Дворкина, призывает его смягчить тон высказываний:
«Я придерживаюсь своей позиции доброжелательного отношения к заблудшим. Святые Отцы, Златоуст, Яков Затворник – они учили нас тому, что мы не должны испытывать ненависти к заблудившимся. Можно ненавидеть заблуждение, но при этом ты должен молиться за спасение еретика. Поэтому я против агрессивной миссии, это недопустимо для меня, и я неоднократно писал на эту тему, я прикладывал цитаты Святых Отцов против агрессивной миссии».
«В 90-х годах было принято решение Архиерейского собора. Там сказано, что, противостояние различным религиозным заблуждением не должно сопровождаться нетерпимым отношением к самим носителям этих заблуждений. Поэтому я всегда выступаю за доброжелательное отношение и считаю, что должны быть цивилизованные формы общения с людьми другой веры. Это называется диспуты: мы встречаемся, и интеллигентно беседуем. У меня были диспуты со Свидетелями Иеговы, они вели себя очень достойно, неагрессивно, у меня были диспуты с харизматиками, они тоже достойно себя вели, и я не видел никакой агрессии с их стороны, и сам старался вести себя сдержанно. Очень важно, когда встречаются люди разных христианских направлений, чтобы они находили общую платформу, а общая платформа это Библия — книга, которая одинаково дорога для всех христиан, и полемика, конечно, не должна переходить на личности» – продолжает Олег Викторович.
При этом, Стеняев с горечью комментирует позицию Дворкина к нему самому: «У Александра Леонидовича на сайте висят материалы против меня. Он меня обвиняет в том, что я покрываю харизматиков, защищаю их, поддерживаю их интересы. До этого он обвинял меня чуть ли не в том, что я кришнаит. Мне трудно это понять, может это юмор такой? Но в целом, если мы говорим о полемике с людьми другой веры, она не может носить агрессивный характер. Понимаете, это уже не христианство, если мы проявляем агрессию, потому что Господь учит нас относиться с любовью к людям других вер».
- Мнение богослова удивительным образом перекликается с мнением оппонента Дворкина, Романа Николаевича Лункина, российского религиоведа, журналиста и публициста, кандидата философских наук, старшего научного сотрудника Института Европы РАН:
«Дворкин проводит криминализацию сект. То есть, он в большей степени пытается не понять и объяснить мировоззрение других верующих, а показать, что они и их лидеры являются мошенниками и сумасшедшими. То есть намеренно криминализует эту сферу, и именно поэтому его высказывания, статьи заполнены страшилками, такими фобиями, которые разжигают страхи в людях, и безусловно это следует считать сектоборчеством. Проблема в том, что это сектоборческое движение во главе с Дворкиным приобрело довольно большое влияние. Дворкин воспитал целое поколение своих последователей в регионах, основал разного рода антисектантские центры, которые работают на произведениях Дворкина. И здесь возникает проблема: в целом, эта деятельность действительно имеет право на существование как некая гражданская, общественная активность представителей РПЦ, но она же посеяла определенную нетерпимость».
Таким образом получается парадоксальная ситуация: и оппоненты идей Дворкина, и лояльно относящиеся к его деятельности представители РПЦ сходятся в одном: деятельность сектоведа в том виде, в каком существует на сегодняшний момент не несет ничего, кроме разжигания межрелигиозной вражды. Будут ли приняты какие-то меры к сектоведу, чтобы прекратить его сомнительные, если не сказать опасные, действия – покажет время. Пока же обществу стоит задуматься о том, насколько подобная «научная деятельность» способствует духовному развитию России.
Источник: Новая газета
Комментарий RP: материал "Новой газеты" выглядит показательно корректным в плане репортажного подхода к оценке причин скандала, разразившегося вокруг православного сектоведа, воглавляющего Экспертный совет при Минюсте РФ. При этом, мнения обоих экспертов – церковного коллеги А.Дворкина протоиерея Олега Стеняева и светского публициста Романа Лункина с двух позиций (конфессиональной и светской) абсолютно правомочны. Единственным упущением публикации можно считать отсутствие неизбежного вывода, который могут самостоятельно сделать читатели, компетентные в вопросах соотношения религии и включающего в себя ее организации светского пространства.
Конфессиональная позиция РПЦ МП по отношению к иноверию, как и абсолютное большинство позиций прочих религиозных организаций, проистекает из признания истинности лишь своей религиозной доктрины, тогда как все прочие – непременно "недостаточны", "ошибочны", "порочны" и т.д. Таким образом, являясь одной из сугубо конфессиональных дисциплин, сектоведение призвано служить инструментом для поддержания целостности вероисповедного сообщества православных. Светская же позиция опирается на принципы права, этики и научные знания о религии, которые несовместимы с религиозно-идеологическими оправданиями конфессионального подхода.
В результате, суждения священнослужителя сектоведа могут восприниматься адекватными в границах вероисповедного сообщества православных, за рамками которого оказываются несущественными. Но, наблюдающееся в России "экстремистское" продавливание конфессиональных норм в общий для всех светский регламент различных сфер жизни создает для общества и государства негативные риски.
Суждения же светского публициста можно считать вполне соответствующими оценке объективной ситуации, связанной с проявлением одного из двух религиозных факторов в социуме (в данном случае, не конструктивного, а деструктивного), что достаточно ярко продемонстрировано на примере скандальной активности "сектоведа№1".
