Совершитель таинства, находившийся в момент священнодействия в состоянии ритуальной нечистоты, мог понести и нёс, в случае огласки, за это наказание. В современной РПЦ МП таких механизмов нет, священник может вести себя как угодно, и если он остается лояльным по отношению к священноначалию, то за неэффективно совершенное таинство или ритуал он никакой ответственности нести не будет
Я многое почерпнул из услышанного на нашем сегодняшнем собрании, но в своем выступлении уйду немного в сторону от высоких богословских и этических тем, вернувшись к подготовленному Межсоборным присутствием РПЦ МП проекту документа «О подготовке ко Святому причащению».
Гипотеза об РПЦ МП как новом религиозном движении
Почему подготовленный Межсоборным присутствием РПЦ МП проект документа «О подготовке ко Святому причащению» так важен с религиоведческой точки зрения? Потому что в рамках Московской Патриархии формируется новая религия. В свое время религиоведы придумали корректный термин «новые религиозные движения» для обозначения религиозных или духовных групп, зародившихся совсем недавно или еще не получивших общественного признания в качестве религии, деноминации или «церкви». С моей точки зрения, «православие», существующее в рамках МП при последних двух патриархах – это, безусловно, новое религиозное движение, которое в качестве такового практически никто не изучает, потому что оно скрывает себя под маской традиционного православия. Для религиоведов тут, действительно непаханое поле, непочатый край для научных открытий. Разумеется, я имею в виду религиоведов, растабуировавших собственное сознание. Таких в России сейчас, увы, крайне мало, а те, которые есть, видимо, еще не почувствовали выгоды для себя. Однако религиоведы люди очень конъюнктурные, гибкие, и со временем всё поймут. Пока же они не могут преодолеть некоторые общественные табу.
Магические операции в рамках православия
Я еще на первом заседании ОХП говорил о том, как табуировано использование понятия «магия» в исследованиях традиционных религий.
Для исследователей столетней давности – о. Павла Флоренского, С.С.Глаголева, других авторов «Богословского вестника» и иных изданий духовных академий начала ХХ века, слово «магия» не несло отрицательной коннотации, это был чисто технический термин, который мог распространяться как на ортодоксальное, так и на неортодоксальное христианство. Для них магия была составной частью любого культа.
Культ нельзя сводить к магии, хотя магические операции в рамках христианства, в православии в частности, безусловно, совершаются. Тем не менее, нельзя сводить христианство к магии, существуют другие виды деятельности, которыми занимаются религиозные организации, церковь. Странно, что никто не накладывал «магическую сетку» на православный культ, даже советские религиоведы-атеисты этого почему-то избегали. Если в атеистической риторике, скажем, общества «Знание», действия священнослужителей еще рассматривались сквозь призму магизма, то серьезных исследований на эту тему никто, за исключением ряда не первой величины этнографов и антропологов не проводил. То, что происходило в православии, не рассматривалось как магия.
Хотя все предпосылки к тому существовали. С.А.Токарев, один из корифеев отечественной этнологии, разработал оперативную «сетку» анализа магических действий. Все виды магии, описанные Токаревым, присутствуют в современном православном культе. Например, контактная магия – Токарев ее определяет как магическую силу, которая передается через прямое непосредственное взаимодействие человека с её носителем. Пожалуйста – вот вам рукоположение, крестоцелование. Любое непосредственное соприкосновение со святыней относится к контактной магии. Токарев также выделяет контагиозную магию, которая основана на том, что вещи, раз соприкоснувшиеся, сохраняют связь на расстоянии. Под понятие контагиозной магии четко подпадает православная традиция приложения списка чудотворной иконы к оригиналу по окончании копирования. Сами иконы — это проявления имитативной магии, основанной на принципе «подобное производит подобное», на учении об аналогиях. Катартическая магия, очищение тела или жилища от проникших туда злых влияний посредством ритуалов – пожалуйста, освящение жилища, четверговый огонь и т.п. Апотропеическая магия, связанная с амулетами ил оберегами – ее в православии сколько угодно. И так далее.
Новое отношение к таинствам
Все эти вещи могут быть предметами обширного научного исследования. В результате этого исследования мы можем увидеть, чем отличается от традиционного православия учение современной РПЦ МП, самой многочисленной и позиционирующей себя в качестве безальтернативной, церковной организации, аккумулирующей наибольшее количество людей в России, которые хотят считать себя православными. Мы увидим массу нового. Это действительно нужно специально исследовать, это тема для широких полевых исследований, а не только для спекулятивных рассуждений на основе исключительно личного опыта. Если мы посмотрим на то, как относятся к ритуалам и таинствам священнослужители РПЦ МП, как они это артикулируют, то в глаза сразу бросятся несколько важных моментов.
Качество ритуальных услуг зависит только от покупателей
Во-первых, конечно же, нежелание назвать всё это магией, и, во-вторых – нежелание конкретной корпорации священнослужителей нести какую-либо ответственность за качество совершаемых действий. Вся апологетика, с которой мы можем ознакомиться на официальных патриархийных сайтах, направлена на то, чтобы вывести священнослужителей из-под прицела критики, связанной с непосредственным совершением тех или иных таинств. Вся ответственность за эффективность тех или иных ритуалов со священнослужителя перекладывается на получателя — за качество товара ответственен не продавец, а покупатель. В этом – капитальное отличие современного «рпц-шного» православия от православия XVIII-XIX вв., от синодальной эпохи.
В те времена «покупатель» ритуальных услуг мог предъявить претензии, если услуга не принесела ожидаемого эффекта, он имел право предполагать, что причина – в том, что «продавец» его обманул. В приложении к священнослужителю распространённым видом жульничества на рынке магических услуг является совершение таинств в состоянии ритуальной осквернённости, в то время, как канон запрещает осквернившемуся иерею священнодействовать, вплоть до его очищения.
Совершитель таинства, находившийся в момент священнодействия в состоянии ритуальной нечистоты, мог понести и нёс, в случае огласки, за это наказание. В современной РПЦ МП таких механизмов нет, священник может вести себя как угодно, и если он остается лояльным по отношению к священноначалию, то за неэффективно совершенное таинство или ритуал он никакой ответственности нести не будет.
С другой стороны, не так давно в газете «Metro» была публикация, касающаяся упавшей ракеты «Протон». В ней иерей Сергий Бычков, настоятель храма святого великомученика Георгия Победоносца на Байконуре открытым текстом заявил : «Освящение ракет началось в 1998 году. С тех мы освящаем почти все ракеты. При этом, с теми ракетами, которые мы освящали, было все в порядке, а падали именно те, которые не освящали. Например, упавший недавно «Протон» не был освящен. <…>. С «Протоном» получилось необъяснимым образом — я случайно не оказался в городе и ракету пускали без моего благословения — тут опять же тот самый промысел Божий».
То есть, с одной стороны, клирики РПЦ МП настаивают, что населению и власти необходимо обращаться к их услугам, с другой стороны – не несут никакой ответственности за их качество.
Между «автоматизмом» и «Божьей милостью»
С третьей стороны, в рамках псевдобогословия, процветающего в учреждениях вроде Свято-Тихоновского университета, в моде такие, с позволения сказать, максимы: «Огромной и страшной ошибкой нашего времени является мистическое отношение к святым богодарованным Таинствам — как к внешнему по отношению к нам событию, процедуре, автоматически приводящей к результату, вне зависимости от духовного состояния человека». Попробуем заменить в этой фразе слово «автоматически» на выражение «по милости Божией», которое вряд ли вызовет у дипломированных богословов-святотихоновцев протест. Теперь, благодаря этой чудесной замене, мы видим, что участие человека в таинстве всё-таки ведёт к определенному духовному результату, даже если рассматривать его как внешнюю процедуру.
Везде, где РПЦ-проповедники рассуждают о действенности таинств, мы сталкиваемся со словесной эквилибристикой. Для меня совершенно очевидно, что в центре этой эквилибристики находится вовсе не фигура предприимчивого афериста, который нацепив рясу, использует невежество паствы в целях достижения личной выгоды. Нет, я глубоко уверен, что в клириках (профессиональных верующих), которые пускаются в подобные сомнительные рассуждения, присутствует религиозное сознание. Однако, чтобы поймать его за хвост, понять, где же оно в действительности пребывает, понять суть того, во что верит паства РПЦ МП, необходимо антропологическое исследование на базе продуманного и скрупулёзного анкетирования.
Почему РПЦ не возвращается к исповедным ведомостям
Возвращаясь к документу Межсоборного присутствия, хочу заметить, что, внимательно прочтя его дважды, я пытался найти место, где его авторы, наконец, вернутся к простой и безотказной идее исповедных ведомостей.
Для историка, этнографа исповедная ведомость – зачастую основной источник информации о каком-либо человеке простого звания, крестьянине. Мы знаем, что в XVIII-XIX вв. понятия прихода и общины были совмещены. Крестьяне, состоявшие в определенной общине, были приписаны к конкретному приходу, где, по крайней мере один раз в год должны были зафиксироваться, исповедовавшись и причастившись. Этим они не просто подтверждали свое звание русского православного человека – они попросту могли быть юридически ущемлены в правах, если по какой-то причине не исповедовались. Некоторые священники даже мстили крестьянам, с которыми были в ссоре, не внося их в исповедные ведомости. После такой мести крестьянин становился юридически пораженным в правах, не мог занимать определенных должностей в общине и т.д. Конечно, если крестьяне узнавали о такой проделке, то священнику тоже могло не поздоровиться. В общем, присутствие или отсутствие человека в исповедных ведомостях имело конкретные юридические последствия. От такой формализованной структуры, как РПЦ МП, я ждал введения своего рода современных аналогов исповедных ведомостей. Почему бы их не ввести и не решить, таким образом, массу проблем? Во всяком случае, можно точно зафиксировать количество причастников. Все эти разговоры о подготовке к причастию – та же словесная эквилибристика. Кто будет контролировать все эти трудноуловимые фазы, если отсутствует элементарный контроль за благочестием? Если вводятся документы, фиксирующие количество крещаемых (по аналогии с дореволюционными метрическими книгами), то почему бы (тем более, если дело движется в сторону введения государственной религии), не прибавить к ним документы, фиксирующие количество причастников? Однако, если вводить подобные вещи и через них фиксировать лояльность, принадлежность к данной религиозной организации, придется заводить и ложные исповедные списки. Ведь массе высокопоставленных людей будет недосуг (да и «западло», как говорят в полукриминальной среде, служащей источником красноречия для ряда наших правительственных чиновников) все формальности соблюдать, их придется вписывать туда по факту их соответствия определённому рангу.
Если записывать по факту, то придется выяснить реальное количество православных в стране, а оно будет не таким великим, как хотелось бы РПЦ-чиновникам. Когда станет понятно, сколько в России действительно регулярно причащающихся людей – это будет очередной удар по патриархии, авторы проекта документа «О подготовке ко Святому причащению» это прекрасно понимают. Поэтому в нем нет ни слова о подобных ведомостях, зато куча рассуждений о высоких этических понятиях. Но пока они не заговорят о введении ведомостей, этот документ можно вообще не читать.
Источник: Правая.ру
Комментарии