ВИЗАНТИЙСКИЙ РЕЦИДИВ

Алексей МУРАВЬЕВ

Религиозные книги – повод для распила?

Хотя государство и ФЦП «Культура России» объявили лишь о возможности поддержать некие издания социально значимых и религиозных книг, волнение началось именно от страха, что будут издавать «религиозное от лица государства». Но ведь гранты на издание были и раньше. Попытаемся понять, есть ли что-то новое и значимое в гипотетическом издании за счет государства Библии, Корана, Торы или Ригведы.

Издание религиозной, а особенно т.н. сакральной литературы за государственный счет – тема государственной религии. Люди реагируют нервно не столько на религиозный смысл, сколько на то, что «налоги тратят не на то», т.е. это «рефлекс Сочи», вызванный финансовым кризисом. К религии он, строго говоря, не имеет отношения. Однако, если бы за государственный счет издавали Платона или Соловьева, то реакции, наверное бы, не было. По крайней мере, такой резкой.

Дело не в «за государственный счет», и кроме сочинского есть еще какой-то рефлекс. Кажется, что это реакция усталости от неразделенности нашего социума и пассивности власти, медлящей с таким разделением. Религия давно осознается как депозитарий всего доброго и хорошего, по крайней мере, христианская. В то же время институты, хранящие религию, девальвировались. Подобно тому, как закон – это хорошо, справедливость – тоже хорошо. А суд – очень плохо. Люди не доверяют закон суду. И не очень доверяют религию церкви.

Если бы государство готовилось издавать религиозные книги (христианские или мусульманские) за государственный счет, оно бы тем самым декларировало, что в рамках реализации ФЦП «Культура России» включается механизм трансляции религиозного контента через государство напрямую, минуя церковь или умму. Дело издания сакральных книг – отныне не дело церкви или исламской уммы, это теперь дело государства, поскольку содержание этих книг – слишком серьезное, чтобы доверить его безответственным институтам.

Курс на деинституализацию церкви и перенос ее сакральности на государство придумывать не надо – он есть в византийской составляющей нашей политейи. Священное государство, сакральность первого лица – родные нашей истории понятия. В условиях сильных институтов государство делегирует, деиндивидуализирует эту харизму. Когда слабеют базовые институты – остается только первое лицо и государство как вместилище сакрального. Религией такого союза является патриотизм. За преступления против патриотизма будут карать теперь куда сильнее, чем за антирелигиозные выступления. И случай с «Дождем» тому подтверждение.

В издании священных книг можно видеть именно такой жест. Хотя повторимся – исследовать социальные фобии занятно, но пока для страхов государственной религии основания недостаточные. Это просто распил – государство делит гранты. А священные книги – понятная история. Тут ничего не надо объяснять.

Источник: Полит.ру