Выступление клерикального куратора проблем семьи, защиты материнства и детства свелось к объявлению в своем интервью православно-патриотическому изданию "Русь державная" неучами тех, кто оспаривает корректность упоминания в преамбуле Конституции РФ "особой роли православия". При этом, формально глава Патриаршей комиссии протоиерей Дмитрий Смирнов нисколько не погрешил против очевидного факта: православие действительно сыграло заметную роль в истории страны. Но какую?
Заявляя, что он совершенно не понимает тех, кто выступает против закрепления в Основном законе тезиса об "особой роли православия" для России, священник обосновал это следующим образом:
"Мне кажется, здесь вообще никакой проблемы нет. И, как стало известно, в исходном тексте Конституции подобные фразы были. Это как раз очень важно, и это восстанавливает духовно-историческую преемственность основного документа нашего Отечества и народа. Поэтому очень трудно понять, какие могут быть здесь возражения?".
Что имел в виду священнослужитель под "исходным текстом" документа, правда, остается не совсем понятным. Если это та самая продавленная клерикалами пресловутая фраза в преамбуле, то сегодня поднимается вопрос как раз о ее уместности и недопустимости расширения. Но, в процессе обсуждения такого вопроса замечания Смирнова могут оказаться даже ценными, так как лишь помогают актуализировать небезынтересный исторический аспект "роли православия" в процессе, результатом которого является нынешнее состояние страны.
По мнению священнослужителя, "тот, кто высказывает противоположные мнения, либо неуч, либо враждебный православию человек. Тем самым он некоторым образом себя обнажает. Вот, собственно, и все".
Но исчерпывается ли этой неуклюжей попыткой прикрыть обсуждение принципиальность вопроса о формуле в таком документа, как Конституция современного светского демократического государства?
Вероятно, нет. На это, пусть и крайне сбивчиво и противоречиво указывает сам Смирнов. Во всяком случае, когда замечает, что россиянам надо жить своей жизнью, так как "нечего все время оглядываться на эти окрики, но нужно широко и свободно идти вперед по нашему историческому пути (...) Мы вправе сами продолжать строить свое собственное государство и свою культуру так, как мы считаем нужным. Без оглядки на Запад, на Европу, на Китай и враждебную частичку общества. Мы должны со всеми дружить, со всеми торговать, изучать все культуры, все языки, всех любить, но строить свое собственное государство так, как относятся к построению своего государства другие народы".
Несомненно, что вопрос о "роли православия" для России в этой связи является одним из первых. Ведь, конфессиональная идеология дореволюционной "Православной Кафолической Грекороссийской церкви" являлась основным тормозом цивилизационного процесса для страны, будучи официальной идеологией Российской империи. События, последовавшие за переворотом 1917 года прервали начавшийся было процесс реформации церкви, о чем свидетельствуют материалы Предсоборного присутствия 1918 года. Создание Сталиным РПЦ МП в 1943 году обернулось для страны формированием структуры, деятельность которой диктовалась внешнеполитически нуждами большевистской власти и требованиями спецслужб. После "перестройки" религиозная структура вернулась к укреплению альянса с властью, остановывшей к настоящему времени выбор для себя в качестве одного из политических инструментов клерикальной идеологии РПЦ МП.
Таким образом, "роль православия" в политических и социальных процессах в России исторически действительно заметна. Однако, назвать ее созидающей и конструктивной, исходя из множества фактов представляется невозможным. Поэтому здравая мысль Смирнова о том, что "мы вправе сами продолжать строить свое собственное государство и свою культуру так, как мы считаем нужным", предполагают естественность освобождения общества и государства от уже апробированной клерикальной идеологии. В том числе, об автоматическом исключении каких-либо ссылок в законодательстве – прежде всего в Конституции РФ, на мифическую целесообразность придания одному из десятков вероисповеданий в стране некоего "особого статуса".
Заметим, что предложение небезызвестной активистки госдумы Мизулиной о внесении в преамбулу Конституции идеи о том, что "православие является основой национальной и культурной самобытности России", кроме кричащей исторической необоснованности, позволяет обратить внимание и на возможные цели такого демарша. Кроме нужды в подобных нелепостях РПЦ МП, преследующей популистские цели, возмущение сознательной части общества столь грубой провокацией отвлекает общественное внимание от других негативных актов администрации, наносящих ущерб интересам населения страны.
Что же касается самого вопроса об "узаконении мифа", то реакции на это отдельных профильных специалистов были вполне здравыми.
Так, например, Глава думского комитета по делам общественных объединений и религиозных организаций Ярослав Нилов заявлял, что "Мы светское государство, и принцип светскости должен сохраняться в любом случае. У нас все религиозные организации равны между собой и равноудалены от государства, так же как и политические партии. Сохраняя принцип светскости, вносить какие-либо поправки не только трудно, а может быть, даже и опасно". А Уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин, начавший со слов "я даже не могу воспринимать эту идею всерьез", тем не менее отметил, что "на самом деле все это очень серьезно. Люди ведут себя безответственно. Неужели эти люди не понимают, что они провоцируют гражданскую войну в умах? А гражданская война в умах приводит сами знаете к чему".
ReligioPolis
Комментарии