Поднятие Общественной палатой РФ перед государственными органами вопроса о профанации экспертиз в отношении религиозных текстов, явление само по себе позитивное. В судебной практике, отвечающей тенденции к преследованию в России неугодных власти и "титульной" конфессии религий, в самом деле выглядит недостойно и серьезно компрометирует осуществление правосудия в стране. Однако, направление Общественной палатой РФ в органы суда и прокуратуры обращений, сформулированных по результатам заседания Комиссии по межнациональным отношениям и свободе совести, о чем сообщается в публикации "Божий дар или 282-я статья?", на фоне действительного заключения специалистов в области научного религиоведения, выглядит несколько странно.
Так, совершенно непонятным представляется сообщение ОП в своих обращениях в государственные органы о том, что к ее членам, якобы, обращались с письмом "представители научно-религиоведческого сообщества, которые по результатам проведенного в Москве "круглого стола" заявили протест против неквалифицированных исследований и экспертиз религиозных книг, проводимых по заданию правоохранительных органов в государственных экспертно-криминалистических учреждениях" (обращение в Генеральную прокуратуры РФ, №4ОПК-5/2121 от 21 ноября 2013).
Представители научно-религиоведческого сообщества действительно провели в Москве заседание Экспертного научного религиоведческого совета (НЭРС), на котором рассматривали проблемы неквалифицированной экспертизы религиозных текстов. По результатам заседания экспертов, как известно, были сформулированы рекомендации, направленные в государственные органы – Генпрокуратуру, ВС, Администрацию президента и проч. В Общественную палату ученые не обращались, так как их рекомендации предназначены для государственных чиновников, а не представителей общественности, не компетентных в принятии соответствующих решений.
Однако, такая странность не является особо существенной в свете актуальности проблемы с шельмованием правосудия стране. Гораздо печальней то, что обращаясь в государственные органы со ссылкой на авторитет научно-религиоведческого сообщества, члены общественной палаты серьезно исказили смысл рекомендаций ученых, разбавив их малограмотной "отсебятиной".
Так, например, в контексте рекомендаций религиоведов, ОП сообщает: «В то же время очевидно, что не все религиозные организации, даже зарегистрированные в установленном порядке, свободны от экстремизма. В связи с этим процесс регистрации или ликвидации религиозных организаций, в отличие от некоторых других категорий юридических лиц, не должен носить формальный характер». Но ученые не рассматривали и заведомо не могли рассматривать этот аспект существования религиозных организаций хотя бы в силу грамотности и здравого смысла. Как известно, от экстремизма могут "быть несвободны" любые сообщества, ряд которых охватывает широкий спектр от олигархии до дорожных ремонтников. Поэтому, формулировать такую глупость в качестве признака "некоторых зарегистрированных религиозных организаций" ученые заведомо не могли, что подтверждается текстом Итогового документа Экспертного совета, направленным в государственные органы.
Не менее показательно искажение Общественной палатой и рекомендаций религиоведов государственным органам с указанием, например, на "недопустимость имеющейся практики проверки на предмет экстремизма священных книг признанных в России религиозных объединений, поскольку подобные действия оскорбляют чувства верующих и формируют атмосферу недоверия к государственным органам, принявшим решение о регистрации соответствующих религиозных объединений".
В варианте обращения Общественной палаты этой рекомендации ученых соответствует фраза: "… просим Верховный суд Российской Федерации, Генеральную прокуратуру Российской Федерации и Министерство внутренних дел Российской Федерации исключить из процедур оценки на предмет экстремизма древние священные книги традиционных для России религий, а также других известных в мире религиозных традиций, в частности, индуизма, сикхизма, синтоизма, конфуцианства".
Вероятно, членам Комиссии ОП по межнациональным отношениям и свободе совести, на заседании которой не присутствовало ни одного ученого, зато были представители православной и исламской структур, могло быть неизвестно, что понятие "традиционности" или "нетрадиционности" является чисто популистским и не имеет никакого отношения к природе религии как таковой. Однако, и хорошо известный им правовой аспект присутствия религии в светском обществе, который определяет равенство зарегистрированных религиозных организаций перед законом, был ими в данном случае проигнорирован.
В результате, рекомендации научно-религиоведческого сообщества об отказе поисков "экстремизма" в священных для верующих разных религий текстов, стали касаться лишь избранных вероисповеданий. При известной практике дискриминации религиозных меньшинств в России, такая "поправка" Общественной палаты, по существу, принципиально дезавуирует рекомендации религиоведов.
Нетрудно предположить, что способствуя своим обращением в государственные органы порочной практике деления религий в России на "избранные" и "менее достойные", Общественная палата могла пойти на поводу у сторонников религиозного неравенства, которые видят залог своей популярности в дискриминации других религиозных направлений.
ReligioPolis
Комментарии