Андрей ВАСЕНЕВ
На фото - к Матроне "за благодатью", Челябинск, 2010, Ura.ru
Утро, метро, давка. На платформе, в двух метрах от меня, лежит газета. Кто-то выронил ее в толчее, махнул рукой и уплыл в переход. Толпа топчет и перелистывает страницы. Я читаю заголовки.
Надо бы поднять. Нехорошо так мусорить. Того, кто ее уронил, рядом нет, зато есть я и моя совесть. Но что с этой газетой сделаешь? Ее уже распотрошили на листы, которые пока еще лежат кучно. Картина Мунка «Крик» с заголовком про упавший смартфон. Рядом заметка про о. Глеба Грозовского.
Бедняга… В Питере его многие знают. Говорят, приличный батюшка. А я вот не знал. И страна не знала. Теперь его запомнят не как пастыря и футболиста, а как педофила. Даже если докажут, что это не так. Как на Западе теперь: если и вспоминают наш храм Христа Спасителя, то исключительно как Pussy Riot Church.
Надо все-таки убрать это безобразие с пола. Делаю шаг, но толпа из прибывшего поезда оттесняет меня обратно к стене. Газета совсем разлетелась по залу. Фото о. Глеба уже не вижу. Зато передо мной на развороте — лысеющий мужчина и группа индусов в странных розовых костюмах. Они стоят за стеклом, сложив руки в умоляющем жесте. «Принца Чарльза рассмешили ученые Индии». Почему-то не смешно. Кто это читает вообще?
Кто-то снова шаркнул по страницам многотиражки ногой, и она раскрылась на странице с иконами. Не то какая-то новая православная ярмарка, не то новый бестселлер презентуют. Страна еще не очухалась от предыдущего эпоса от архимандрита — строителя с Лубянки, а тут еще напасть. Народ начитается этого комикс- православия и потом носится, как скаженный, от мощей к Святой земле и обратно. Приложился к пояску, побывал в монастыре, отстоял всенощную, искупался в крещенской проруби – поставил гарантийную печать благополучия до нового сезона. На выставках и ярмарках в лавки чудес стоят огромные очереди. Там можно приобрести освященные иконки, мешочки с иерусалимской землицей, чудодейственное маслице, курящийся ладан и отдельно – подробную инструкцию по применению с акафистами и молитвами для всякого случая. Дайте людям магию! Купите билет в православный диснейленд!
Народная дикость, стилизованная под православие и упакованная в храмы, – это ящик Пандоры. Его крышку уже сорвало в семнадцатом году. Теперь мы копим беды на новую революцию. Успокаивает лишь то, что народного гнева хватит только на лайки, твиты и репосты.
Принято считать, что церковное возрождение в России завершено. За 25 лет отстроили храмы, почти перестали сжигать книги инакомыслящих, ввели ОПК, открыли кафедру теологии в МИФИ и добились принятия Закона о защите чувств верующих. Но зайдите в церковную лавку и посмотрите, чем сейчас утоляют духовный голод масс!
Все это отталкивает и пугает. Людям спокойнее верить в Бога и не верить в Церковь. Потому что про Бога мы не знаем вообще ничего, а под Церковью понимаем в основном то, что нам предлагают СМИ. Плюс слухи и опыт шапочного знакомства с представителями РПЦ.
Я никогда не мог понять взрослых мужиков, которые уже и сникерс не могут развернуть без одышки, но продолжают с озверением смотреть спорт по телевизору. Нам часто не хватает мужества, чтобы участвовать в процессе. Мы предпочитаем наблюдать и оценивать со стороны. Поэтому в России так много настоящих ценителей порнографической продукции и так мало многодетных семей. Еще мы отлично разбираемся в политике и поэтому не ходим голосовать. Ругаем власть за коррупцию, а сами воруем на работе канцелярку и бегаем от контролеров в электричках. Критикуем Церковь, но не знаем, что это такое.
Обо всем этом думал я, не решаясь поднять пятьдесят граммов газетной бумаги. Снова делаю попытку прорыва, но газета отскакивает в сторону, нанизанная на дамскую шпильку. Кто-то хватает меня за руку и тащит в сторону выхода:
– Бежим! Мы сильно опаздываем!
– Вообще- то это я жду тебя здесь уже полчаса. Подожди…
Я оборачиваюсь. В зале метро на Пушкинской листопад. Все усеяно мятыми газетными страницами, среди которых спряталась и та, с иконами, – памятник моего позора. Мы уходим.
Поздно вечером в метро много пьяного народу. На станциях пришли в движение работники Московского метрополитена. Синие комбинезоны шуршат из угла в угол, как робот WALL-E. На конце моей подземной ветки, уже у самых турникетов, валялась газета. Этот был тот же номер. Я подобрал ее и засунул в рюкзак. Не потому, что я ей что-то должен, а потому, что важно было запомнить этот проходящий случай и больше не оправдывать себя болтовней.
Источник: журнал Сноб
Комментарии