РЕЛИГИЯ. ПРАВО. ГОСПОЛИТИКА

Антон АЛЯБЬЕВ

III Международная научно-практическая конференция "Религиозный фактор в социально-политической жизни современной России: религия и право в государственной политике", организаторами которой выступили Центр по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН и Гильдия экспертов по религии и праву, состоялась 28 мая в Институте Европы в Москве. В конференции приняли участие представители религиозных организаций, исследователи, эксперты в области религии и права.

Открывали конференцию руководитель Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН, профессор, доктор исторических наук Анатолий Красиков и ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Роман Лункин. Красиков особое внимание уделил европейской идентичности России. Роман Лункин в своем выступлении отметил растущее религиозное многообразие в России, а также увеличение роли религии в политической сфере, что также является общеевропейской тенденцией.

По словам Лункина, в отсутствие элементарных знаний о своей вере, будучи мало связанными реальными общинными узами со своими "традиционными религиями", граждане требуют от них естественных, простых вещей – справедливости, милосердия, правды, честности и нестяжания, активного участия в жизни людей: в социальном служении, в отстаивании интересов общества, в демократических процессах, в национальном становлении и т.д. Этот гражданский призыв рано или поздно будет услышан и властью, и руководством официальных православия и ислама, которые под влиянием нового поколения священнослужителей уже ищут пути и межрелигиозного диалога, и потенциала внутренних реформ.

В создавшейся ситуации радикально вразрез с развитием общества идет политика, построенная на запретах, продолжил Роман Лункин, поскольку она не отвечает на запросы граждан, которые хотят быть верующими, а одновременно с этим - более активными гражданами, в том числе политическими деятелями. Запреты не создают почвы для социализации религии (включения церквей и общин в гражданское общество), а вместо обсуждения острых вопросов предлагают наказания (к примеру, за "оскорбления религиозных чувств"), признание той или иной литературы, критикующей конфессиональное руководство, "экстремистской", вытеснение других христианских конфессий из публичной социальной сферы. Каждый запрет является не только борьбой с фантомами и "ветряными мельницами", но и умножает количество этих "ветряных мельниц" - таковы особенности религиозной жизни, где гонения лишь создают сочувствующих вокруг того или иного движения или группы, а также заставляет саму эту группу делиться, укрепляться, радикализировать свою идеологию.

Общество, как отметил Роман Лункин, используя с подачи власти религиозную тематику в патриотическо-репрессивных целях, причем по преимуществу советские лозунги, образы и символы, остается и будет оставаться в реальности безрелигиозным, а антидемократические требования иерархов РПЦ МП будут еще больше раскалывать общество.

Собравшихся также приветствовал Антон Игнатенко, заместитель начальника Управления по связям с религиозными организациями Департамента межрегионального сотрудничества, национальной политики и связей с религиозными организациями города Москвы. Игнатенко поставил проблему применения международных норм в законодательстве РФ и повышения правовой культуры и грамотности. По его словам, надо более корректно относится к критике представителей органов власти, которых часто обвиняют голословно, например, в поддержке "традиционных" религий, хотя такого понятия в законодательстве вообще нет. По словам Игнатенко, в своей практике он никак не пользуется понятием "традиционные религии".

От лица соорганизаторов конференции также выступила адвокат Инна Загребина, председатель правления Гильдии экспертов по религии и праву. Ее доклад был посвящен конкретным примерам нарушения прав верующих во время последних прокурорских проверок религиозных объединений. Прежде всего, абсурдные требования и штрафы касались протестантских церквей. Инна Загребина привела примеры проверок баптистских общин Ростовской области и Краснодарского края. По словам Загребиной, зачастую сотрудники прокуратуры демонстрируют "правовой нигилизм", и представители религиозных организаций вынуждены сами информировать проверяющих о нюансах законодательства. Претензии прокуратуры редко бывают обоснованными: например, в городе Матвеев Курган Ростовской области деятельность местной организации евангельских христиан-баптистов была приостановлена на 90 дней из-за паутины в туалете и плохо покрашенных труб.

Глава Синодального отдела по взаимоотношениям Церкви и общества РПЦ МП протоиерей Всеволод Чаплин заявил, что его церковь не возражает против проверок со стороны государства. По словам отца Всеволода, "мы не против обоснованных и соответствующих закону проверок - нам нечего скрывать. Мы понимаем, что государство усиливает контроль за сферой НКО и, в том числе, за сферой деятельности религиозных объединений". В РПЦ МП ведут диалог с органами власти относительно практики этих проверок - и с Генпрокуратурой, и с Минюстом, и с налоговыми органами. В ходе этого диалога в Церкви ставят такие вопросы, как наличие оснований, например, для проверок со стороны прокуратуры в связи с исполнением законодательства о противодействии экстремистской деятельности, отметил священник.

Как полагает отец Всеволод, государство не только имеет право, но и должно внимательно изучать то, что происходит в сфере религиозно-общественных процессов, оно не может бездействовать, если возникают процессы, идеи, которые явным образом угрожают в этом государстве общественному спокойствию, нравственности и даже могут привести к пролитию крови.

При этом, продолжил он, очень важно, чтобы эта "правильная тенденция противостояния экстремизму, терроризму, безнравственным явлениям" не приводила к антирелигиозной истерии, к попыткам сказать, что любая религиозность - это вредное и опасное явление. Священник констатировал, что в разных кругах, в том числе в государственных, сегодня есть люди, которые пытаются объявить верующих "неблагонадежной группой". В условиях, когда повышаются требования к прозрачности деятельности религиозных организаций, усложняется вся сфера нормативных актов, касающихся банковских, финансовых операций, не получится жить так, как жили, в частности, многие православные приходы в 1990-е годы или в советское время, когда многие решения принимались на неформальном или полуформальном уровне. Чаплин подчеркнул: "Рано или поздно религиозным общинам придется усложнять бумажную работу, в том числе связанную с отчетностью перед органами государственной власти. Если бы мы жили на Западе, нам бы пришлось заполнять в пять-шесть раз больше бумаг. Наверное, то же самое придется делать в России рано или поздно, нравится нам это или нет".

Помимо этого, отец Всеволод отметил необходимость гармоничных отношений светской и духовной власти, государства и религиозных объединений. По его словам, это западная цивилизация построена на напряжении, конфликте между властью и религией с тех пор, как Католическая церковь претендовала на светскую власть. Теперь же этот конфликт искусственно переносится на российскую почву, тогда как в рамках "нашей православной цивилизации" этот конфликт не необходим – должна быть гармония, взаимодействие без сращивания друг с другом. Как отметил отец Всеволод, "последнее время мы ведем переговоры с органами власти очень долго, и вы бы знали, сколько мы спорим. Но должен быть дух неконфронтации, неразобщенности, нормальный для православия, ислама, он также характерен и для Китая.

Виталий Власенко, глава Отдела внешних церковных связей Российского союза евангельских христиан-баптистов, поставил вопрос о наличии примеров положительного взаимодействия протестантских церквей с прокуратурой. Профессор Красиков предложил присутствующим на конференции членам Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ подумать о том, как преодолеть негативные тенденции такого рода давления на самые разные церкви.

По мнению директора центра "Сова" и члена Совета по правам человека при президенте РФ Александра Верховского, основные угрозы для свободы совести в России связаны с проблематикой противодействия экстремизму – как со сложившейся практикой применения антиэкстремистского законодательства, так и с готовящимися законопроектами в этой области. Один из наиболее спорных законопроектов – о защите чувств верующих, разработчики которого продемонстрировали многократно упоминавшийся на конференции правовой нигилизм. Несмотря на доработку, законопроект в его нынешнем виде представляет собой "странный компромисс" и продолжает репрессивную линию "религиозной розни". Предложенные формулировки состава преступления размыты, предлагаемые поправки в ст. 148 УК РФ и действующие ст. 213 и ст. 282 УК РФ имеют много общего, и правоприменителю сложно будет усмотреть между ними разницу. В частности, новый закон предполагает, что возможно оскорбить религиозные чувства человека, не задевая при этом его личного достоинства.

Неясность формулировок – черта, характерная почти для всех принимаемых в последнее время в России нормативных актов, что увеличивает возможность произвола в правоприменительной практике.

Другая опасность – усиление репрессивных мер по отношению к радикальным организациям. Угрожающей докладчик назвал динамику применения репрессивных мер по отношению к мусульманским организациям, хотя и в отношении других, например, Свидетелей Иеговы, чрезмерные репрессивные меры применяются достаточно часто. Избыточное давление на религиозных радикалов, считает А. Верховский, вызывает новый рост их активности, что, в свою очередь, вынуждает государство еще больше усиливать репрессии, и эта тенденция очень опасна.

Комментируя выступление Верховского, отец Всеволод Чаплин заметил, что закон должен защищать не только человека, но и ценности, флаг, доброе имя, захоронения, а также и религиозные ценности. Защита только человека – это частное мнение только одной цивилизации. Религиозные ценности для верующего часто намного более значимы, чем жизнь человека. По мнению Верховского, дело не в том, защищать эти ценности или нет, а в том, должны ли чувства и ценности попадать в Уголовный кодекс. Антон Игнатенко поддержал отца Всеволода Чаплина: "У нас в стране право выстроено как право светского государства, но жизнь оказывается богаче, и сейчас мы понимаем, что есть общественные силы, которые следует защищать. В то же время правоохранительные органы часто действуют на упреждение, считают, что лучше уж закрутить гайки, в особенности, это касается противодействия терроризму в интернете и т.д.".

Андрей Себенцов, известный эксперт в области государственно-конфессиональных отношений, заявил, что ответственность за оскорбление религиозных чувств необходима как наказание за "оскорбление лица". Яркий пример того, зачем это нужно – случаи, подобные сожжению Корана в США, которые вызывают убийства и беспорядки.

С призывом к широкому диалогу экспертов, власти и религиозных объединений обратился к участникам конференции Олег Гончаров, член Совета по взаимодействию с религиозными объединениями при президенте РФ, первый заместитель председателя Евро-Азиатского Дивизиона (отделения) Генеральной конференции Церкви христиан-адвентистов Седьмого дня по вопросам взаимодействия с властью, религиозными и общественными организациями. С точки зрения Гончарова, существует массовое невежество чиновников и сотрудников правоохранительных органов, однако сказать о том, что есть гонения на всех верующих, нельзя. Гончаров призвал решать проблемы в рамках широкого обсуждения. Проблемы законодательства и массовых проверок в своем выступлении также затронул епископ Евангелическо-Лютеранской Церкви России Аугсбургского исповедания, практикующий адвокат Константин Андреев.

Со специальным докладом выступил Кол Дурэм (W. Cole Durham, Jr.), директор Международного центра исследований религии и права Университет Брингэма Янга, США. Кол Дурэм также представилкнигу "The Future of Religious Freedom Global Challenges" (Edited by Allen D. Hertzke. Oxford University Press). Дурэм отметил, что и в США также проводятся похожие проверки со стороны органов власти, правда, они не касаются собственно религии и связаны с налогами. В США дискутируется вопрос о непропорциональном применении проверок по отношению к различным группам. Проблему диффамации в обществе и в СМИ активно продвигает в США мусульманская община. На деле защита чувств, а не людей, оказывается опасной, поскольку навлекает репрессии на всех несогласных и на религиозные меньшинства, считает американский профессор. Именно поэтому ООН отстраняется от принятия резолюций по этой тематике, чтобы достичь общего понимания этого вопроса.

По словам Кола Дурэма, на основании исследований Пью Форума (Forum on Religion and public life), за последние годы количество ограничений свободы совести в разных странах мира значительно выросло, на одном из первых мест Индия, Китая, а также Россия. Вопрос в том, почему это происходит и какие формы принимает. Желание увеличить контроль за религиознйо сферой безусловно приводит к противоположным результатам. Помимо этого, происходит разрушение иных прав, помимо религиозных, под предлогом защиты безопасности, общества и т.д. По словам Кола Дурэма, религиозная свобода в реальности оказывается благоприятной и для религиозного большинства. Роль государства в этом процессе – не убирать плюрализм, а сделать так, чтоб конкурирующие группы относились друг ко другу с уважением.

И.о. руководителя аппарата комитета Госдумы РФ по общественным организациям и религиозным объединениям Степан Медведко объявил в своем докладе о начале нового этапа в отношения церквей и власти: "Застой закончен, время симулякров, формы без содержания закончено. В качестве приоритета и стратегии – неизбирательное применение прав человека". По словам Медведко, на Западе сложилась такая система, когда права верующих принижаются по сравнению с правами нерелигиозного массового большинства, тогда как защита верующих – важная часть государственной политики. В этой сфере Россия сейчас идет сейчас "впереди мирового сообщества". "Традиционные религии" также являются объективной реальностью, но не все должно регулироваться государством, и их статус необязательно прописывать.

После краткого обзора законодательных инициатив, в том числе поправок к закону о свободе совести, Медведко подчеркнул, что все эти инициативы отнюдь не исходят от РПЦ МП, а большинство из них являются запросами региональных законодателей.

В современной ситуации, как подчеркнул Медведко, законодатели также заинтересованы в поддержании религиоведения в системе социальных наук. Дело в том, что нынешнее религиоведения разделилось на две крайности: первая – это правозащитная деятельность, гражданская активность, но никак не научно-исследовательская работа; вторая крайность – теология, которая также является формой подмены религиоведения. Уменьшается число научных центров, этот процесс становится все более необратимым. Медведко отметил, что Минобрнауки должно поддержать развитие религиоведения.

Проблемы открытости и диалога с обществом в Католической церкви была затронута в докладе Вероники Язьковой, сотрудника Центра по изучению проблем религии и общества Института Европы РАН. О развитии социального служения Церкви на низовом уровне говорила доцент Нижегородского государственного лингвистического университета имени Н.А. Добролюбова Ольга Шиманская. Ситуацию в Украине вокруг дискриминационных поправок в законодательство описал Олег Киселев, религиовед, ученый секретарь Института философии им. Г. Сковороды НАН Украины. Тема радикализма на религиозной почве в России и в Израиле была затронута Михаилом Козловым, аспирантом кафедры национальных и федеративных отношений Российской академии народного хозяйства и государственной службы при президенте РФ. Новая волна законопроектов о регулировании миссионерской деятельности была предметом доклада юриста Василия Ничика (Пермь).

Веротерпимость в ведической философии и практике индуизма была проанализирована в докладе Ильи Куриленко, представителя индуистского движения Дивья Лока (Нижний Новгород). Куриленко подчеркнул, что принадлежность к индуизму не исключает уважения к другим религиозным традициям. Индуизм открыт к диалогу, а главным принципом является ахимса – ненасилие. Илья Куриленко отметил, что индуисты являются патриотами России, также устраивают круглы столы и семинары – и если все мы будем терпимы, то и законы будут работать на веротерпимость в обществе.

Новую книгу о методике признания материалов экстремистскими представил Сергей Оленников, сотрудник Санкт-Петербургского центра по изучению экстремизма. Оленников обрисовал основные проблемы экспертизы – дефицит экспертных учреждений, то, что эксперты отвечают на правовые вопросы, которые выходят за рамки их компетенции, то, что суды и прокуратура принимают взаимоисключающие экспертизы, а также решения судов, которые принимают решения на основании выгодных прокуратуре экспертиз.

Политическая позиция РПЦ МП и ее будущие последствия стали предметом анализа Сергея Филатова, ведущего научного сотрудника Института востоковедения РАН, руководителя проекта "Энциклопедия современной религиозной жизни России". По его словам, социальная доктрина утверждает в качестве идеального строя монархию, но это мечты, не имеющие отношения к действительности. В концепции также говорится, что Церковь может существовать и при демократии. После выборов 2011 года руководство РПЦ МП вполне допускало разномыслие – осуждение оппозиции было неопределенным, и отец Всеволод Чаплин говорил, что церковные силы также готовы помочь в расследовании фальсификаций на выборах. В какой-то момент ситуация была плюралистичной в политической сфере – у отца Всеволода и у патриарха могло было быть одно мнение, а отец Димитрий Свредлов и отец Георгий Митрофанов, например, могли быть за Болотную. Однако к весне 2013 года позиция РПЦ МП стала жестко антидемократичной и осуждение оппозиции спровоцировало антиклерикальные настроения у активной части общества. Хотя до этого диссиденты-белоленточники относились к РПЦ МП вполне благоприятно.

По словам Сергея Филатова, убеждение экспертов в том, что РПЦ МП в очередной раз поддерживает политический режим – это огрубление действительности. Позиция руководства РПЦ МП заключается в последовательном отрицании демократии, разделения властей, многопартийности, многоконфессиональности. Легитимность режима РПЦ МП не интересует – главное, чтобы он был авторитарным. Положение РПЦ МП в обществе оказалось в зависимости от исторического маятника: Церковь была смятена революцией из-за союза с архаичным царским режимом, после падения советского строя Церковь получила заслуженное важение. Поддерживая авторитарные тенденции сейчас Церковь неминуемо дождется в свой адрес новой волны антиклерикализма – атмосфера враждебности и запреты могут сильно ограничить влияние и авторитет Церкви.

Как отметил Сергей Филатов, проповедь деспотизма и рабства в рамках позиции РПЦ МП опасна и для общества, и для демократического движения. Но эта позиция опасна и для существующей власти – Путин и его окружение понимают свою миссию в постепенном своеобразном развитии страны по пути к демократии, а не к азиатской деспотии. Симбиоз с догматической идеологией РПЦ МП, враждебной Конституции, выявляет в чиновниках лицемеров, грозит резким противостоянием в обществе. Как показывает история церквей в разных странах мира, подчеркнул Филатов – принятие демократических ценностей в РПЦ МП – это вопрос времени. Справедливая и необходимая борьба против пропаганды авторитаризма со стороны РПЦ МП будет усиливать антиправославные, антиклерикальные настроения. Но борьба с церковью и религией, с одной стороны, и с неандертальскими представлениями русского духовенства, с другой, – это разные вещи. Чем крепче будет понимание этого у российских сторонников демократии, тем успешнее они добьются своих целей.

В завершение конференции международный эксперт Кол Дурэмподелился своими впечатлениями от услышанных дискуссий. Он отметил, что его беспокоит проблема проведения разного рода экспертиз в России и использование их против верующих. В отношении защиты религиозных чувств и ценностей в законодательстве Кол Дурэм является давним оппонентом отца Всеволода Чаплина на ежегодных совещаниях ОБСЕ. Должностные лица, по словам Дурэма, должны все-таки проявлять нейтралитет. На международном уровне на самом деле миссионерскую деятельность защищает не только право на свободу совести, но и право на свободу слова. Радикализация религиозных движений в большинстве случаев оказывается следствием давления государства, а не внутреннего развития самой религии. Право на свободу религии и убеждений не говорит о том, что ограничений вообще не должно быть, это право говорит о том, что они должны быть разумными.

Источник: Портал-Credo