Окончание - начало
3
Ввиду того, что монастыри чаще всего располагаются в сельской местности и в их полученном от государства утерянном владении находятся значительные земельные угодья, они нередко специализируются на скромном сельском хозяйстве. Когда-то такие хозяйства с полным основанием называли церковными латифундиями. Сегодня монастырь вполне корректно сравнить с таким хорошо известным нам производственным предприятием как колхоз. Многие видные учёные-историки так прямо и заявляют, что первые монастыри – это ни что иное, как те же колхозы, создававшиеся в целях выживания людей в трудных условиях. Вера в Христа Спасителя служила объединяющей идеологией. А главная экономическая цель совместного проживания заключалась в решении чисто житейских задач.
О колхозной свободе мы хорошо осведомлены. Но в современном монастыре и этой свободы не увидишь. Колхозные "палочки-трудодни" какую-никакую надежду на оплату произведённого труда оставляли. Монастырский же труд изначально рассматривается как добровольно-бесплатный. Более того, за монахом не закрепляются даже гарантии на получение пропитания, существующие для тюремных заключённых. Скорее, монастырская жизнь склоняется к принципу "Не трудящийся да не ест". А поскольку представление о труде и его результатах толкуется произвольно и находится всецело в ведении начальствующих отцов и иерархов, то монах всегда рискует лишиться пищи в порядке наказания, вследствие наложения епитимьи.
За жизнь монаха никто формальной ответственности не несёт. Моральная же ответственность бывает разной. Очень трудно установить, по какой причине произошла смерть того или иного монастырского насельника. То ли он сам себя довёл до изнурения тяжелейшими постами и иного рода аскезой, то ли скончался в результате наложенных на него епитимий, то ли был болен. Часто никто за этим серьезно не следит. Санитарная обстановка в монастырях, особенно недавно открывшихся и пребывающих в руинах, весьма далека от гражданских норм и не подвергается какому-либо обсуждению. Чаще всего придерживаются такого принципа: чем хуже, тем лучше для спасения. Никакие органы власти не вмешиваются в монастырскую жизнь. Можно сказать, что монастырь – это маленькое государство с системой автономного управления, со своей карающей и милующей властью.
В таких замкнутых, никому не подотчётных, построенных на императивах социумах рождаются и начальнический произвол и всякого рода посягательства на личность. Скажем, в тюрьме имеются какие-то контролирующие и надзирающие органы, которые призваны следить за соблюдением элементарных жизненных норм. Чего-то подобного в монастырях не предусматривается. Всяк, переступающий монастырский порог, должен забыть о своих гражданских и политических правах, ведь умерщвление плоти считается высшим идеалом монашеского существования.
Расстаться с монастырём непросто, даже если у вас и возникло такое горячее желание. Заявление в отдел кадров не подашь. Да и где он, этот отдел кадров? Бюрократии нет, но нет и милости. Уйти можно, в лучшем случае, со скандалом. Если, конечно, не задержат. Иногда применяются и меры по принудительному удержанию монахов в стенах обители. Расстриги крайне нежелательны Церкви. Ведь освободившись от зависимости и послушания, человек очень много может поведать о нравах своего бывшего учреждения.Конечно, появляются и новые Мцыри.
А с другой стороны, куда идти, куда бежать? И как? Денег у бывшего монаха нет. Все человеческие связи разрушены. Жилья не осталось. Профессиональные навыки утрачены или не приобретены ввиду раннего поселения в монастыре. Да и "воля" пугает. Многие монахи и монахини страдают стойкими фобиями по отношению к миру, приобретёнными в условиях замкнутого монастырского пространства. В каждом углу они видят присутствие сатаны.
Переводы монахов из одного в другой монастырь изредка практикуются. Но, как правило, они не дают положительных результатов. За редким исключением, не прижившись в одном, монах не удерживается и в другом монастыре. Да и кто захочет принимать человека с непокладистым характером?
Немаловажно знать, что монахи фактически лишены обычного для всех граждан пенсионного обеспечения. Благодаря усилиям покойного Патриарха Алексия и его близости к властным структурам был сдвинут с мёртвой точки вопрос о пенсиях для священнослужителей. Но монахов это не коснулось. Распространена такая точка зрения, что пенсии и вообще какие-либо деньги несовместимы с понятием "монашество", одним из обязательных отличительных признаков которого является нестяжательство. Как аргумент в пользу этой точки зрения приводятся слова из Нагорной проповеди Иисуса Христа: "Не можете служить Богу и маммоне". Гуманные соображения вроде того, что у человека может измениться мировоззрение, и он захочет покинуть монастырь, в расчет не принимаются. Настоятели монастырей почти единодушно заявляют, что такого рода проблемы носят "сугубо личный" характер. Пенсия и монашество – несообразные друг с другом вещи. Цель монашества – достижение святости, а любые деньги в распоряжении монаха уводят его от достижения этой цели. "Зачем монаху деньги? У него же всё есть", - говорят церковные иерархи. Правильно это или нет, заключений делать не будем. Но для себя нужно иметь в виду, что трудовых договоров с насельниками монастырей не заключается. При этом не следует путать послушничество монахов с работой наёмных рабочих, именуемых в монастырях трудниками. Последние работают по трудовым договорам и сохраняют за собой все гражданские права. Хотя и им чинятся всевозможные препятствия.А вот если отсутствуют производственные договоры, то нет никаких оснований считать, что человек работал. С точки зрения гражданских законов получается так, что вся работа монахов в монастырях за трудовой стаж не считается. С точки зрения гражданского законодательства, монах – неработающий человек, если не сказать более резко - тунеядец. В лучшем случае при маловероятном уходе из монастыря он может рассчитывать лишь на социальное пособие.
Таково положение вещей и их жизненные перспективы. И знать о них человеку, принимающему решение посвятить себя монашеству, небесполезно. Знать заранее, чтобы предотвратить мучительные разочарования в своей судьбе, чтобы не стать "заблудившимся трамваем".
По нашему мнению, вопрос с пенсиями для монастырских насельниковносит не столько духовный характер, сколько банально экономический.Бесплатный, бездоговорной труд монахов позволяет монастырям скрывать истинные доходы, экономить на выплатах налогов государству, на отчислениях в пенсионный фонд. Ко всему прочему, безденежье монахов закрепляет их зависимое положение, создаёт для священноначалия широкий простор эксплуатации человека. Сами настоятели и архиереи от денег не отказываются, в чём можно убедиться, понаблюдав за их жизнью.
Ссылки на духовный аспект данной проблемы не выдерживают никакой критики даже с точки зрения христианских канонов. Прежде всего, налицо грубейшее нарушение основополагающего христианского правила "Кесарю – кесарево, а Богу – Богово". Но поскольку такое положение существует в монастырях, тем, кто собрался стать их жителем, знать о нём следует. Надо знать, что монах добровольно, но безвозвратно обрекает себя на лишение многих гражданских прав. Принцип архаичного вотчинного уклада, забытый нами, является для монастырей и каркасом, и фундаментом их устройства, "краеугольным камнем".
Бесправное положение рядового монашества – это церковная норма. И если вы не сумели стать уравновешенным, совершенным мирянином, законопослушным гражданином, в монастыре вам придётся жить тягостно, если не сказать непосильно. Вас ожидает радикальная ломка характера, подталкиваемая и с внешней стороны, и с внутренней для достижения гармонии. Психологи заявляют, что характеры не меняются. Характер – врождённое свойство. А тут нужно непременно изменить, сломать себя, заменив фактически одного человека на другого. Умирает "ветхий" человек, рождается новый. Тихо такие процессы не протекают. Шансы на благоприятный исход в ломке характера с возрастом резко падают. Поэтому монастыри крайне неохотно принимают взрослых или, тем более, старых людей, умудрённых жизненным опытом, наделённых прочным мировоззрением, даже если это мировоззрение отвечает всем догматам Православия. Послушание – вот главное качество, которое требуется от монаха, способность безропотно сносить все жизненные невзгоды, начальнический произвол, издевательства и интриги. Опыт показывает, что ни алкоголики, ни наркоманы в монастырях не приживаются. Легенды об их успешном лечении с помощью молитвы так и остаются легендами. Не приживаются в монастырях также и лица с судимостью. Бессилие монастырей в их перевоспитании доказано практикой.
4
Следует остановиться на одной, сокровенной проблеме монастырской жизни. Заключается она в сексуальных влечениях, реализация которых в монашестве однозначно относится к разряду «Грехи против седьмой заповеди». Ведь для многих людей именно разочарование в любви явилось или является поводом связать свою жизнь с монастырём, где, как в убежище, можно от этой злосчастной любви спрятаться.
Кто-то очень болезненно пережил разбитую любовь и решает навсегда избавиться от воспоминаний о ней. Кто-то, наоборот, был слишком успешен в беспорядочных связях и в конечном итоге пришёл к выводу, что это всё разврат, и с ним, как со страшным пороком, пора заканчивать. Третий, не испытав ни того, ни другого, приходит самостоятельно или посредством постороннего внушения к мысли о том, что любое эротически окрашенное чувство низменно по своей природе и не богоугодно. И чтобы не сталкиваться с соблазнами, ищет изоляции от общества, которое воспринимается как рассадник этих соблазнов.
В широком представлении, как бы ни сетовали моралисты, секс воспринимается как последствие грехопадения, как угроза, нависшая над человечеством. Многие религии поддерживают такое мнение о сексе. От греха, известное дело, надо спасаться. Монастырь как раз и призван служить надёжным средством спасения. Но так ли уж он надёжен?
Да, безбрачие и воздержание от половой жизни – основные обеты монашества. Но как показывает современная монастырская жизнь, дать обет – это ещё не значит исполнить. Вопреки воле людей, вокруг действуют могучие силы, которые один называет «природными», другой – «бесовскими». Не будем здесь разбираться в правомерности и адресате этих названий. Главное, что эти силы существуют и воздействуют на людей, какая бы борьба с ними ни велась. «Никуда не денешься от любви», - поётся в известной песенке.
Всю жизнь люди испытывают муки Тантала, пытаясь подавить в себе сексуальное желание, ищут рецепты для его полезной сублимации. Ревнители нравственности обвиняют телевидение и Интернет в распространении пагубной страсти. Так ли уж это справедливо? И так ли уж самим монастырям удаётся соблюдать те законы, о которых они пекутся?
О нравах в католических монастырях мы давно получили представление по произведениям классиков западной литературы. Достаточно вспомнить Боккаччо, Дидро, Вольтера. Дидро прямо писал, что лучше убить свою дочь, чем запирать её в монастыре. Речь, естественно, идёт о католическом монастыре. А на каком основании мы можем считать, что православные монастыри гуманнее? Только потому, что у нас пока на эту тему нет ярких художественных свидетельств? Своего рода исключением можно считать толстовского «Отца Сергия». Историко-культурные условия и традиции, идеологическое господство национального Православия не благоприятствовали появлению такой литературы, которая ставила бы под сомнение святость монастырей. Но не надо думать, что православные монастыри сделаны из какого-то особого, небесного теста и, попадая в них, люди чудесным образом преображались, подобно Иисусу на Фаворе. Люди везде остаются людьми, как бы они ни назывались, католиками или православными.
Страсти и влечения не пустишь по ветру, не отключишь простым нажатием кнопки. Уж на что сильная личность был тот толстовский Отец Сергий! Но и он не совладал со своими чувствами. Не помогло и членовредительство. Попытки угнетения сексуальных чувств ведут нередко ко всевозможным извращениям. Другое дело, что российские монастыри были более закрыты для постороннего глаза, чем французские. Да и от того, что рано или поздно обнаруживалось, общество стыдливо отворачивалось. Круговое лицемерие скрывали истинное положение внутри монастырей, которое представлялось как тишь и гладь. За внешне привлекательным фасадом, пышностью, торжественностью и благолепием монастырских храмов таились нередко мерзости человеческого бытия.
Документальные материалы о жизни монашеских обителей на Руси, начиная с XV века, свидетельствуют, что в «сексуальной сфере» они иногда не уступали католическим обителям. Сохранившиеся описания Московии посещавшими её иностранцами содержат многочисленные указания на распространение гомосексуализм (содомии), «свального греха», скотоложества. Масштабы отмечаемых явлений, по мнению московских гостей, носили ошеломляющий характер. Сохранились документальные обращения Митрополитов и Патриархов к царям Ивану IV и Алексею Михайловичу с просьбой оказать государственное содействие в устранении из жизни священников и, прежде всего, их монашествующей части, «содомской пагубы». Надо отметить, что решительных действий со стороны царствующих особ в этом направлении не предпринималось.
Во многих случаях природные влечения поддаются подавлению. Сами монашествующие отмечают у себя постепенную потерю половых чувств и способностей. В результате угнетения функциональной деятельности у мужчин возникает половая импотенция, у женщин – фригидность. У женщин отмечается прекращение нормальных месячных. Свидетельства об этом достаточно многочисленны. Хотя относиться к ним следует с достаточной осторожностью. Поскольку данные явления приветствуются Церковью, возможно некоторое преувеличение в рассказах монахов о происходящих с ними физиологических изменениях. В любом случае отсутствие менструаций (аменорея) не следует рассматривать как чудесное явление, врачи давно встречаются с этой патологией, вызываемой обычно неблагоприятными жизненными факторами, главными из которых являются нервно-психические травмы, неполноценное питание, инфекционные и соматические заболевания. Поскольку ни о какой серьёзной медицинской диагностике в большинстве монастырей речи не ведётся, говорить что-либо определённое об отмечаемых у монахинь физиологических явлениях не приходится.
В среде верующих распространено такое мнение, что любая болезнь – это следствие действий диавола, который, при попущении Божии, получает свободу, если сам человек ему это позволяет. Противодействовать диаволу можно усилением молитвы и поста. Руководствуясь такой логикой, большинство верующих стараются либо скрывать свои болезни, либо применять такие средства, которые зачастую ухудшают их здоровье и препятствуют излечению.
Идея монашества как ангельского чина, разделение монастырей по половому признаку призваны отрицать половые различия, возводя человека к «бесполому» состоянию. Следует понимать, что изолированное, предотвращающее разврат и заставляющее думать только о душе осмысленное существование мужчин и женщин – в идеале - приближает их к Богу, способствует развитию святости, спасению людей. Однако из наблюдений известно, что противоестественные формы жизни для большинства людей, не достигающих святости, приводят к отклонениям в психической сфере. Все мы знаем, что тюрьмы являются одними из главных рассадников сексуальных персевераций. Но иногда и из монастырей просачивается информация о процветании подобных пороков. Многие исследователи указывают, что монахам не удаётся подавить в себе половые инстинкты, а жизненные аномалии порождают сексуальные отклонения. Впадение в подобные грехи для некоторых парадоксальным образом является прямым следствием узаконенного стремления подавить половые влечения. Достаточно «погулять» по многочисленным православным сайтам, чтобы обнаружить свидетельства о половой развращённости священников. Сами церковные служители отмечают, что среди современного епископата, священнослужителей и монахов государственной Церкви происходит распространение соответствующих пороков.
Едва ли Божественная благодать может находиться в гармонии с безобразным, с явлениями насилия над личностью, от кого бы и во имя чего бы это насилие ни исходило. Не надо быть знатоком учения Фрейда, чтобы отлично понимать этот патологический механизм. Соитие мужчины и женщины, как говорил Сократ, есть разрешение от бремени. И если человеку не удается избавиться от самого этого бремени, то «текущее» разрешение от него может находить себе неожиданные пути. Чтобы усилить какое-либо желание человека, констатируют психологи, следует лишить его условий реализации этого желания.
Монастырь – это среда, в которой разного рода наказания являются обыденным явлением. Мы писали уже, что монастырь представляет собой государство особого рода. Для него не писаны правовые социальные нормы. Суд над монахами производится внутри монастыря по никому не ведомым правилам. Для особо провинившихся раньше предлагалась и монастырская тюрьма. Волосы встают дыбом и мороз леденит кожу, когда читаешь о том, что делали с непокорными в наших знаменитых обителях, в той же Киево-Печерской лавре или Соловецком монастыре. Церковных преступников помещали в специальные комнаты, где можно было находиться лишь в скрюченном состоянии. Широко практиковались и земляные тюрьмы. Страшней всего были каменные мешки, конструкция которых была рассчитана на медленное и мучительное умирание. Дыба, кандалы, различные виды флагелляции (прилюдные физические истязания) имели повсеместное распространение в России. Сегодня на этот счёт имеется масса документальных свидетельств.
Кто-то возразит и скажет, что всё это осталось в прошлом. А почему в прошлом? Что, разве мы изменились к лучшему? Что мешает нынешним игуменам и игуменьям, вышедшим из глубин народа, носившим зачастую на груди партийный билет, доблестно воевавшим в Афганистане и Чечне, практиковать наработанный опыт и совершенствовать систему воспитания непокорных и строптивых насельников монастырей? Закрытость монастырей позволяет их руководству действовать в режиме безнаказанности и вседозволенности. Раб лишён возможности пожаловаться даже вышестоящему церковному начальству. Да и кто стал бы реагировать на монашеские жалобы, тем более если монастырь высокодоходен и имеет возможности делиться этими доходами с церковной и светской властью.
Вообще, слово «наказание» не очень принято использовать в церковной практике. Совершившим грех полагается епитимья. Священники часто говорят, что в борьбе с грехом, с тем же сексуальным вожделением, наряду с молитвой, наиболее эффективны физические нагрузки. Это обосновывается научно: выполнение монахами больших физических нагрузок способствует – выработке эндорфинов, способствующих регуляции эмоциональных состояний послушника и монаха. Нагрузки являются также хорошим профилактическим средством в преодолении строптивости и вольнодумия. Известный итальянский киногерой боролся с половой страстью при помощи рубки дров. В монастырях же это упражнение обычно находит замену поклонами. Очень популярная такая епитимья: 500 земных поклонов в день, синяки на коленях – обеспечены.
Если Вас это не смущает, то Вам действительно есть смысл серьёзно подумать об уходе в монастырь. Разнообразными мучениями и страданиями вы себе обеспечите спасение. Правда, и в этом случае возможны тяжёлые и непредвиденные разочарования. Из жизни любого монаха или монахини можно написать настоящую трагедию. И далеко не всегда героическую. Чем труднее жизнь, тем легче, тем менее страшно воспринимается смерть. И если действительно настраиваться на смерть, искать её, то тогда да, монастыри оказываются наилучшими помощниками человеку. Но правильно ли это – посвящать свою жизнь смерти? Идти за ней в монастырь? Для этого ли созидались в древности монастыри?
Уход в монастырь – это не тот случай, когда не получилось из тебя рыбака, то можно податься в слесаря. Семь раз отмерить, чтобы отрезать, для данного случая явно недостаточно. Семьдесят на семьдесят умножив, такое количество раз надо подумать, чтобы решить твёрдо о своём уходе в монастырь. Сначала следует узнать: что же это такое, современный русский монастырь РПЦ МП? И первым шагом для ознакомления может стать паломничество. Но паломничество основательное, которое позволило бы не ограничиться созерцанием внешних монастырских красот, вызывающих первый трепетный, можно сказать, священный, восторг, а дало бы возможность проникнуть вглубь жизни монахов и послушников.
Источник: Портал-Credo
Комментарии