Андрей КОПЫЛОВ
В российской элите есть специфическая прослойка — православные бизнесмены. Их успех часто обусловлен тесными отношениями со столь же православными чиновниками, но вот его изнанка оказывается куда менее благонравной. Например, православный банкир Пугачев надолго покинул Россию, а по факту преднамеренного банкротства его Межпром-банка возбуждено уголовное дело. Православный «связист» Константин Малофеев, до недавнего времени владевший крупным пакетом акций «Ростелекома», тоже проходит (свидетелем) по уголовному делу о мошенничестве с кредитом ВТБ.
А вот православному бизнесмену Николаю Буханцову везет больше. Пока что уголовные дела возбуждают в отношении его бывших деловых партнеров. Впрочем, и Пугачев, и Малофеев долгое время тоже имели статус неприкасаемых.
Бизнес Буханцова был связан с различными схемами, позволявшими оптимизировать налоги, а также с торговлей нефтью и нефтепродуктами. Он — один из пионеров офшорного бизнеса в России. Еще в 1995 году часть уставного капитала ЗАО «Юниверс-нафта», где Буханцов числился президентом, принадлежала компании с Британских Виргинских островов. Отметился он и во «внутренних офшорах», таких как Калмыкия, где было зарегистрировано уже ОАО «Юниверс-Нафта». В середине 1990-х это был один из крупнейших российских нефтетрейдеров, с которым работали ЛУКОЙЛ, «Сибнефть», «СИДАНКО», «Норси»: многим нравились налоговые льготы, которые можно было получить в степной республике. Буханцов довел схему до совершенства: в некоторые месяцы 1999 года, например, «Сибнефть» с помощью «Юниверс-Нафта» получала в качестве возмещения из бюджета намного больше денег, чем отчисляла туда в виде налогов.
Кроме того, «Юниверс-Нафта», как и многие другие структуры Буханцова, активно работала со структурами Росрезерва, благодаря чему, очевидно, и наладились отношения с Игорем Юсуфовым. Это дало карьере Буханцова новое измерение: он стал чиновником в Минэнерго, которое возглавил Юсуфов, более того, получил значимую должность главы Центра диспетчерского управления, на которой определял нефтяникам лимиты на прокачку их продукции по системе магистральных трубопроводов.
- Лавра
Своевременно Буханцов нащупал и православную жилу. В 2002 году он стал соучредителем «Общественного совета по содействию Свято-Троицкой Сергиевой Лавре и Московской Духовной Академии» — наряду с экс-сотрудником КГБ Дмитрием Величко, владельцем «Росинкора» (корпорация также оказывала услуги по оптимизации налогов). Год спустя общественная организация оказалась в сложном финансовом положении, а под машиной Величко обнаружили взрывное устройство. Уголовное дело, возбужденное по этому криминальному эпизоду, как-то рассосалось, а Величко от греха подальше уехал в Лондон.
Буханцову же патронат над лаврой, напротив, помог найти серьезных покровителей: он стал членом попечительского совета, который возглавляли сперва нынешний генпрокурор Юрий Чайка, а затем полпред президента РФ Георгий Полтавченко. Теперь Полтавченко стал мэром Санкт-Петербурга, а Буханцов — официальным представителем в Москве.
В общем, Буханцов скопил внушительный бэкграунд, полезный для российского бизнесмена современной формации: офшоры, налоговые и вексельные схемы, православный имидж, связи с силовиками. Не было еще одного типичного аксессуара: рейдерства.
- Безземельная компания
«Новая газета» уже рассказывала о самом свежем из скандальных проектов с участием Буханцова — компании «Нафтатранс» (см. № 11 за 2012 год). Напомним: это логистический бизнес по транспортировке нефти железной дорогой на территории Краснодарского края. У фирмы три бенефициара: помимо Буханцова это Анатолий Локтионов и Анатолий Тернавский, известный, в частности, тем, что попал в «черный список» Евросоюза за финансовую поддержку режима Александра Лукашенко. Впрочем, как выяснилось, это только Локтионов думал, что у него два партнера, но в действительности они сыграли против него дуэтом.
А ведь хорошая была идея: перейти от логистики к производству, построить нефтеперерабатывающий завод. Бенефициары «Нафтатранса» создали ООО «Земельная компания», которая выкупила 320 га земли, а также заказали проект завода. Проект, по оценке Локтионова, обошелся вдвое дороже рыночной стоимости, и он, вложивший в это дело десятки миллионов долларов, был очень разочарован, о чем и сообщил партнерам. Партнеры, в свою очередь, имели собственную стратегию развития бизнеса, в которой Локтионову, складывается впечатление, была отведена роль проигравшего.
Большая часть участков «Земельной компании» была продана за векселя «Нафтатранса», погашенные с поразительной оперативностью. Отметим, что технически с обеих сторон эту сделку проводил один и тот же человек — Сергей Колесник, директор «Земельной компании» и финансовый директор «Нафтатранса». Локтионова даже не ввели в курс дела.
В итоге на счетах «Земельной компании» образовалось около 300 миллионов рублей. Но пролежали они там недолго. Буханцов и Тернавский вышли из состава участников общества — и в кэш. Локтионов же оказался в ситуации короля без королевства: «Земельная компания» стала принадлежать ему полностью, вот только серьезных активов и денег у нее уже не было.
Разумеется, он обратился в правоохранительные органы, сначала в Краснодарском крае, а затем и в Москве. Пошла традиционная волокита: заявления неоднократно рассматривались, выносились отказы в возбуждении уголовного дела, которые впоследствии отменялись и начинались новые проверки. На определенном этапе Локтионову намекнули, что правдоискательство может выйти ему боком, и он сам превратится в обвиняемого по уголовному делу. Он не поверил, а зря.
- «Донос»
В августе 2010 года непосредственно в Генеральную прокуратуру было подано заявление, подписанное неким адвокатом Алтуниным от имени Тернавского, с просьбой возбудить в отношении Локтионова уголовное дело за заведомо ложный донос. С юридической точки зрения эта бумага больше похожа на анонимку, потому что, согласно ч. 2 ст. 41 УПК РФ, сообщение о преступлении должно быть подписано лично заявителем.
Сотрудникам Генпрокуратуры нормы УПК, безусловно, хорошо известны, однако заявление Алтунина—Тернавского было перенаправлено в УВД ЦАО Москвы, и несколько месяцев спустя следователь Жукунова возбудила уголовное дело. Причем — в отношении неустановленного лица, что дважды парадоксально. Во-первых, «доносы» были подписаны Локтионовым. Во-вторых, даже если сведения, по мнению следователя, ложные, он при всем желании не может говорить о том, заведомо ли знало об этом неустановленное лицо.
Юридический казус дорого обошелся Локтионову: в течение полугода он не знал, что где-то расследуется уголовное дело, возбужденное фактически в отношении него, а значит, был лишен права на защиту.
При этом дело активно расследовалось, проводились допросы, очные ставки, Локтионов давал показания по им же написанному «доносу» — но в качестве свидетеля.
Ход следствия круто изменился 20 апреля 2011 года, когда следователь Мещеряков вынес сразу три постановления: о привлечении Локтионова в качестве обвиняемого, об избрании ему меры пресечения в виде подписки о невыезде и об объявлении в розыск — за то, что не явился на допрос, уже будучи под подпиской.
Локтионов об этом даже не знал — он находился на стационарном лечении сначала в России, а затем за границей. Трезво оценив объективность и беспристрастность ведущегося в его отношении следствия, решил повременить с возвращением на Родину.
И это — фактор риска для Николая Буханцова. Если бы Локтионов попал в российский СИЗО — а следствие к тому вело, — он, конечно, уже не смог бы заниматься историей «Земельной компании»: в конце концов, ему уже 66 лет, а русская тюрьма легко ломает и более молодых. Но сейчас Локтионов на свободе, у него есть деньги, квалифицированные юристы в России и за рубежом — и огромное желание восстановить репутацию и вернуть активы. (Кстати, в начале февраля 2012 года Мосгорсуд отменил решение о заочном аресте бизнесмена.)
При этом, несмотря на взаимные обвинения, де-юре Локтионов, Буханцов и Тернавский остаются партнерами: им принадлежит кипрская Glidefern, контролирующая 100% «Нафтатранса». Впрочем, сейчас это утверждение выглядит спорным: в конце прошлого года структуры Буханцова и Тернавского попытались продать компанию. Об этой истории — в следующей публикации «Новой газеты».
Под текст
Для сведения: 4 декабря 2012 года арбитражный суд Тверской области по заявлению сына Николая Буханцова, Александра, признал «Земельную компанию» банкротом. Основанием послужило то, что Буханцовы требуют, чтобы «Земельная компания» заплатила им более 40 миллионов рублей, т.е. половину суммы налогов на прибыль, оплаченной «Земельной компанией» государству по результатам продажи земельных участков. Видимо, Буханцовы привыкли получать свою часть налоговых отчислений! Теперь, чтобы спасти компанию от банкротства и продолжить борьбу, Анатолий Локтионов вынужден выплатить Буханцовым более 50 миллионов рублей (с учетом процентов), а иначе Локтионов может стать фигурантом еще одного уголовного дела — доведения «Земельной компании» до банкротства. Парадоксально, но это факт!
Источник: Новая газета
Комментарии