Аналитические материалы западных СМИ, касающиеся специфики большинства явлений, имеющих место в России, чаще всего несут в себе признаки некоторой наивности или вежливой "толерантности". Разумеется, в том ироничном смысле понятия "толерантность", в котором оно используется в нашей стране сегодня не только противниками терпимости, но и ее сторонниками, когда речь заходит о вопиющих нарушениях всех допустимых установок морали. Однако, недавняя публикация на интернет-ресурсе радио BBC, посвященная официальной позиции РПЦ МП по вопросу суда над участницами протестной акции в ХХС, оказалась неожиданно содержательной зарисовкой отдельных свойств упомянутой религиозно-политической структуры. Зарисовкой достаточно тактичной, так как выводов из изложенного журналисты не делают, но и вполне объективной, ибо не приукрашивают ни фактов, ни речей известного клерикального функционера, давно рассматривающего своих соотечественников из своего рода иллюзорных облаков.
Те, кто наблюдает за странноватыми политическими фокусами клерикальной структуры РПЦ МП, наверное уже догадываются, что речь идет о материале ВВС, сделанном на основе интервью корреспондентов этого зарубежного СМИ с небезызвестным Чаплиным – протоиереем Всеволодом, заведующим Синодальным отделом РПЦ МП по взаимоотношениям церкви и общества.
Несмотря на то, что ответы на большинство вопросов корреспондента стали к настоящему времени очевидны всем, клерикальный чиновник, дежурно излагал то, что, вероятно, утверждалось официально, но за последние пару месяцев безнадежно устарело. Так на вопрос о том, чьим мнением является призыв "комитета защиты православных граждан" о введении уголовной ответственности за "кощунство" – самих "православных комитетчиков" или общественности, - Чаплин ничтоже сумняшеся сообщил, что "это мнение общественности", оговорившись, что православные"нуждаются в защите", а "общество должно исключить оскорбление чувств верующих" из своей практики.
То есть, от ответа на прямой вопрос о том, кто же счел уместным приравнять явление, воспринимающееся в отдельной религии "кощунством" к ряду статей общеобязательного для всех Уголовного кодекса РФ, Чаплин уклонился. Священник предпочел поиграть понятиями, в расчете, что совершенно верно использованное им понятие "общественности" в отношении священнослужителей и мирян будет и сегодня воспринято ротозеями "на голубом глазу". Но насколько реалистичен такой расчет сегодня, он, вероятно, просто не подумал. Потому что разница между понятиями "общества" и "сообщества православных" воспринимается сегодня людьми столь же контрастной, как между военными и штатскими.
Интересно, что давно очевидная всем конфронтация между светским обществом и сообществом сторонников политики клерикализации страны, которая сформирована при доминирующем усердии Московской патриархии, продолжает преподноситься глашатаями РПЦ, как исключительно "происки атеистов". Но и этот миф, пользовавшийся еще год тому назад некоторой популярностью в среде религиозных россиян, к настоящему моменту успел себя полностью дезавуировать. Общеизвестно уже, что откровенность ополчившейся на закон и светскую мораль клерикальной структуры вызывает идиосинкразию не только у далеких от религии соотечественников, но и у значительной части потенциальной паствы, к которой сама РПЦ МП причисляет едва ли не 90% населения. Количество убежденных атеистов в России еще несколько месяцев тому назад было просто мизерно по сравнению с числом людей, индифферентных к религии, но симпатизировавших церкви, как декоративному институту. Впрочем, оно остается таковым до сих пор. Но приступ клерикальной активности вызвал к жизни нравственное сопротивление общества, где все больше и больше возмущенных клерикальной экспансией людей заявляют о своей, якобы, "атеистичности", чтобы дистанцироваться от клерикалов.
Существо этой быстро усиливающейся в обществе тенденции очень хорошо отображено в реплике Юлии Латыниной "Актуальность Вольтера", опубликованной Новой газетой в дни инсценировки судебного процесса для расправы с участницами протестной акции Pussy Riot.
Описываемые журналисткой впечатления о развитии инквизиторского акта в системе отечественного правосудия носят характер частных и личных. Но по той же логике формируется и общественная реакция на происходящее, где сегодня невозможно уже остановить ни само прилюдное бесчинство режима, ни цементирующееся отношение к нему сразу нескольких поколений наших современников.
Латынина вспоминает, как недоумевала поначалу о странной форме протеста в ХХС, затем о еще более странной эскалации "православной ненависти" под лозунгом "Не простим!", затем об открытой проповеди насилия "во славу Божию" и обвале в окончательное безумие речей церковного адвоката Михаила Кузнецова или поучений протоиерея Владимира Переслегина. Абсурдность, полезшую изо всех щелей во время судебных заседаний, где "аргументы обвинения" звучали обвинением самим "оскорбленным в чувствах" пропагандистам антихристианских ценностей и судебной машине, журналистка в своей статье уже не упоминает. Но этого и не надо, как не требуется теперь всему обществу от такого "суда" и такой "церкви" ни послабления, ни прощения. Чисто человеческая нужда в освобождении из заточения для самих девушек остается актуальной. Но и они не озаботились о ней, прибегнув к кривде "прошений о помиловании".
Вывернув наизнанку общепринятую светскую, а заодно и христианскую мораль в истории вокруг Pussy Riot, власть и ее церковь вступили в общение со своего рода "зеркалом Истории", отражение в котором, как известно, реагирует на поднятие левой руки поднятием правой.
Поэтому вовсе неудивительно, что обвиняемые девушки все шире воспринимаются в обществе героинями, а готовая карать их "система" – воплощением лицемерия и лжи. Дело уже не в том, что и как совершили они в "храме торговцев", а в том, что пусть сами того вначале не понимая, они выступили на стороне Христа. Тогда как апелляции обвинителей к религиозным понятиям оборачиваются откровенным "святотатством", а упоминания при этом сакральных категорий и имен – и вовсе, реальным "кощунством".
Вот и описывает Латынина в своей статье то личное открытие, которое, по существу, должно бы являться само собой разумеющейся истиной. Причем, как для каждого верующего христианина, так и для любого другого человека, сведущего в этой религии. А именно, что такие понятия, как "Церковь Христова" и религиозная организация "его имени" – явления не только разные, но могут оказаться и антиподами:
"Спасибо господам Якимову, Кузнецову, и Переслегину, что нам напомнили об истинном лице христианской церкви. О том, что христианская церковь — тоталитарна, - пишет Латынина. - О том, что христианская церковь — католическая ли, православная, протестантская ли, когда могла, пыталась контролировать души людей и делала это в масштабах, несравнимых даже со Сталиным. О том, что христианская церковь, когда могла, использовала светскую власть для расправы с неугодными, — или светская власть использовала ее для устройства собственных мерзковатых дел.
Чем отличается следователь Рамченков со своим 62-м правилом Трулльского собора от св. Филастрия Бриксийского, который в числе прочих ересей в 385 году сурово заклеймил и ту, которая допускает движение Земли? Чем отличается патриарх Кирилл со своими часами, нанопылью и троюродной сестрой от Льва X Медичи, воскликнувшего: «Бог дал нам папство, так насладимся же им!»? Все равно г-ну Гундяеву, как ни старайся, не переплюнуть Александра Борджиа: времена не те.
Что, мы уже забыли про инквизицию? Про «Рубите всех, Бог узнает своих»? Слава богу, протоиерей Переслегин нам напомнил".
В сущности, логика журналистки, как и громадного количества наших соотечественников, ужаснувшихся вариации "суда Синедриона" в Хамовниках, ни чем не отличается от того нравственного императива, который заставил участниц акции Pussy Riot выступить в защиту общеизвестной и понятной всем правды.
Чем бы ни прикрывались большие и малые злодеяния – пусть даже привычными стереотипами святости, - однако по природе своей они остаются лишь самими собой. Суть того, с чем довелось столкнуться россиянам в процессе нынешнего кризиса, утаить или закамуфлировать оказалось невозможно. Обнаружилась же она, как полагается, в делах - как восстающей на собственный народ власти, так и восставшей на Бога клерикальной организации.
ReligioPolis