НЕЖДАННЫЙ КАТАРСИС В ХАМОВНИКАХ

Михаил СИТНИКОВ

Итак,  по результатам предварительных слушаний в Хамовническом суде Москвы 20 июля 2012 года в деле о протестной акции Pussy Riot, можно сказать, ничего не изменилось? Девушек-  Надежду Толоконникову, Марию Алехину и Екатерину Самуцевич,, по туманной мотивации обвиняемых по ч.2 ст 213 УК РФ из под стражи суд не освободил и переквалифицировать обвинение не счел нужным. Но это лишь в том, что касается судебной процедуры, не изменилось. Потому что в самой истории, начавшейся с протестной акции в муниципальном коммерческом центре ХХС, не просто наметились, но и произошли крайне серьезные перемены. То же самое можно сказать и об истории скандалов вокруг Московской патриархии, характер которых именно после этого судебного заседания уже никогда не возможно будет истолковать иначе, кроме как "срыв всех и всяческих масок".

Как сообщили СМИ, судья Марина Сырова рассматривала дело единолично в закрытом режиме. При этом она согласилась с доводами обвинения, популярно изложенными в интервью с церковными адвокатами М.Кузнецовым и С.Штином, опубликованном в Московских новостях, и  отвергла обращение деятелей искусства с предложением взять подсудимых на поруки. Судья отвергла, целый ряд ходатайств защиты, среди которых были просьбы об исключении из материалов дела результатов одиозной психолого-лингвистической экспертизы с назначением проведения повторного исследования, о вызове свидетелей защиты и экспертов, предложенных адвокатами подсудимых. Марина Сырова продлила содержание подсудимых под арестом до 12 января 2013 года и определила дату следующего заседания -  23 июля 2012 года.

Результаты этого пассажа в судебной инсценировке видятся теперь вполне ясными. Это окончательное утверждение общества во мнении, что "церковь посадила девушек за грехи", появлении нового эпитета "хамсуд" вдобавок к "басманному правосудию", растущей тенденции демонстративного дистанцирования значительной части православных от РПЦ МП и само собой разумеющегося отождествления "попов" с разного рода другими персонажами, пользующимися буквально архетипическим презрением социума. Кроме того, общественности была предоставлена возможность убедиться в полном единстве целей и методов двух структур – клерикальной и репрессивной, что заменило собой последние надежды на сохранение правосудия.

Все это не является какой-то гиперболой, а вполне откровенно просматривается по общественной реакции на конкретное судебное заседание, которое, по всей видимости, сыграло для церкви роль, подобную роли памятного "стояния на Поклонной горе" для политического режима. Вероятно, это опечалит многих честных и верующих православных, но религиозная организация РПЦ МП теперь уже совершенно определенно не сумеет вернуть себе статуса легитимности христианской Церкви.

Впрочем, сомнения в соответствии этой организации такому статусу появлялись на протяжении последних десятилетий не один раз. Начиная горячих споров внутри самого мирового православия о допустимости считать благодатной ту автокефальную (самоуправляемую) церковь, которая последовательно поддерживала атеистический режим в период Советской власти, защищая его интересы в ущерб сохранению верности Христу, до сомнений нашего времени, перерастающих в уверенность. Как ни странно, но именно такое незначительное явление для самой РПЦ МП, как лишь один из инспирированных ею судебных скандалов, похоже, и оказывается той последней каплей, после которой прорывается поток, неотвратимо превращающий тайное в явное для всех.

Не говоря о правовом положении этой религиозной организации, действующей в России с 2000-го года без зарегистрированного в законном порядке устава, что согласно действующему законодательству должно было повлечь за собой приостановление такой деятельности уже в 2001 году, по поводу ее статуса возникают и более существенные вопросы. В конце концов, согласно тому же законодательству, клерикальная верхушка или образующие ее группы иерархов, священнослужителей и их последователей могли бы считаться "религиозными группами", регистрация которых не требуется. Право на свободу совести и вероисповедания гарантировано им законом точно так же, как и любым небольшим группам других верующих – язычников, христиан, мусульман или последователей новых религий. Однако, в отношении соответствия данной религиозной организации положениям, установленным ее же религиозной доктриной, дело обстоит куда печальней. Правда, православные верующие сказали бы, наверное, "куда страшнее".

Чтобы понять это, теперь уже не требуется особых изысканий каких-то специалистов. Общество с некоторых пор не нуждается в экспертах, чтобы отличать "Божий дар от яичницы" благодаря тем откровениям, который предоставляет ему в своей политической активности сама РПЦ МП. Инерция в этом деле набиралась церковной организацией последовательно и упорно, но на примере истории вокруг протестной акции в ХХС все стало особенно отчетливым, и в комментариях, которые тем не менее возникали, пожалуй, уже не нуждалось.

Еще в двадцатых числах февраля церковный обозреватель Александр Щипков  заявлял, что у протестной акции девушек Pussy Riot "есть сановные подстрекатели - те самые, которые год назад "дали добро" шельмовать и оскорблять православных с экранов государственных и прогосударственных телеканалов". Что конкретно имел в виду православный функционер, было не так, уж, важно. Главное, что по его мнению, "Если не принимать законных мер в подобных случаях (пусть и с учетом всех смягчающих обстоятельств вроде возраста), правовой нигилизм в отношении Церкви превратится в правовой беспредел".

Вполне логично, что "пробный шар" церковного журналиста был тут же продублирован и дополнен руководителем православных "нашистов" Борисом Якименко и представителем русского нацизма – вождем "Славянской силы" Дмитрием Демушкиным, которые заявили, что участницы акции "должны понести самое жесткое наказание вплоть до уголовного". С жестким осуждением акции и требованиями уголовного наказания для протестовавших против сотрудничества РПЦ МП с властями и возвращения Путина на пост президента выступили пресс-атташе главного раввина России Андрей Глотцер и замглавы комитета СФ Валерий Шнякин. Последний не преминул "лягнуть" и Уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина, удивившись выступлению того в защиту девушек и законности.

От самой РПЦ МП первым, не считая Чаплина, наиболее агрессивно выступил протоиерей Дмитрий Смирнов, возглавляющий Синодальный отдел Московской патриархии по связям с армией и силовиками. Этот священнослужитель, опираясь на известный миф о "преследовании" православия в России, заявил, что протестная акция, созвучная настроениям громадного количества россиян, это "некий сигнал к началу атаки на Церковь, и после этого она и началась (уже в том месяце один храм исписали, другой храм подожгли), а так как очень серьезные люди заинтересованы в атаке на Церковь, то подключили СМИ, началась атака на патриарха». Считая акцию "экстремизмом", клерикал, предлагал в назидание другим изгнать девушек из России, уничтожить их российские паспорта, отнять у них детей.

Спустя месяц после протеста, прокомментировать его решился и руководитель РПЦ МП Кирилл, назвав акцию "кощунством" и "глумлением", так как она имела место "перед величайшей святыней Церкви нашей и всего православного мира — перед частицей Ризы Господней". Вопрос о том, для каких целей вообще используется в Москве комплекс ХХС, в котором организуются банкеты, корпоративные мероприятия, ведется коммерческая деятельность и осуществляется сомнительная с точки зрения закона торговля, патриарх, разумеется, тогда не напоминал. Об этом в стране заговорили лишь после того, как не предмет очередного "неподобия" в его религиозной организации были заданы очередные вопросы посредством судебного иска о нарушении ею правил "торговли в храме". Попытка дезавуирования этого иска, как известно, кроме нарушений, допущенных судом, тоже ни к чему не привела и очередной судебный скандал пока в начале своего развития. Но тогда Кирилл изливал свою досаду на защитников арестованных девушек, в том числе православных, призывавших его вспомнить о своем статусе православного патриарха и христианина.

"Появляются люди, которые оправдывают это кощунство, минимизируют его, стараются представить как некую забавную шутку, - так преподносил содержание прошений верующих Кирилл в своей проповеди, едва отойдя от престола. - И печально, и от горечи сердце мое разрывается, что среди этих людей есть и те, кто называет себя православными». Только через несколько дней слова Кирилла, после выражения общественных недоумений, нашли отклик в заявлении руководителя московского главка МВД Владимира Колокольцева. Полицейский чиновник заявил, что акцию "как человек православный расцениваю как плевок лично мне в душу". Оправдывая же излишнюю жестокость мер, примененных к протестовавшим, вероятно, от оскорбленной души он добавил: "Цинизм этой акции, ее противопоставление всему обществу - это привело к соответствующей реакции правоохранительных органов".

Неудивительно, что уже тогда созвучие позиций и действий представителей клерикальных и силовых структур, функционеров ряда организаций и самого политического режима были восприняты, как противопоставление ими себя обществу. И общество уже тогда усвоило это, хотя и ожидало недоверчиво обещанного суда.

На таком фоне и развивались далее события, приведшие к окончательной утрате последних капель доверия все более широких слоев россиян к клерикально-политической структуре. Поэтому, уже сегодня ясно, что логичный результат этого процесса – дело лишь времени.

Источник: Civitas