После длительных доказательств российскими религиоведами, юристами и правозащитниками того, что проведение экспертизы не предмет содержания "экстремизма" в религиозных текстах является нонсенсом, очевидность этого была признана представителем РПЦ МП. Причем, такому признанию была по обыкновению придана форма своего рода творческой находки.
"То ли нужны очень жесткие и ясные критерии, то ли нужна какая-то экспертная поддержка судебных и следственных действий, потому что нельзя лишить религиозные объединения права полностью воспроизводить в определенных обстоятельствах свои тексты, особенно древние", - изрек по этому поводу небезызвестный российской аудитории глава ОВЦО Всеволод Чаплин в процессе слушаний, организованных им в Общественной палате РФ.
Тем не менее, подозревать представителя клерикальной структуры в неожиданном прозрении вряд ли уместно. Дело в том, что его мнение о недопустимости абсурдного экспертирования сакральных основ религиозных направлений не основывалось ни на теологической этике, ни на научном религиоведении. Критерием допустимости проверки священных текстов для различных верующих Чаплин указал их …возраст, предлагая не проверять древние религиозные тексты, а проверять те, которые появились сравнительно недавно.
Как известно, одним из неотъемлемых свойств всех религиозных текстов – как признаваемых верующими священными, так и различных комментариев к ним и вероучительных дополнений, является их метафоричность. Это свойство, в свою очередь, довольно часто основано на противопоставлении конфессиональных представлений о "добре" и "зле", либо "истинности" и "неистинности" разных религий с точки зрения конфессионального субъекта. С учетом того, что подавляющему большинству известных религий свойственно подчеркивание собственной исключительности, в их источниках неизбежно указываются достоинства собственной религии и ее последователей в контрасте с негативным образом иноверцев и неверующих. На такой исключительности самое себя основаны в наиболее яркой степени"авраамические" мировые религии – иудаизм, христианство и ислам во всем многообразии их форм.
Однако, "принцип контраста", практически не свойственный таким религиям, как различные формы шаманизма или направления буддизма, остается присущ многим из новых религиозных движений, возникающих в современном социуме в процессе эволюции религиозности. Впрочем, таким же образом возникали на основе верований древних евреев и более поздние секты – иудаистские, христианские и мусульманские.
Пренебрегая по понятным причинам такой закономерностью религиозного генезиса, Чаплин, по существу, предлагает довольно остроумный выход из сложной для популяризации своей религиозной организации в условиях кризиса выход. Перспектива объявления неприкосновенными для экспертов лишь священных текстов и последующих их разработок религий, исчисляющих свою историю веками и тысячелетиями, видится им возможностью осложнить или оборвать исторический процесс образования новых религий на территории одной страны.
Аналогия, наблюдаемая в такой инициативе, очень откровенна. Приблизительно такими были политика "лысенковцев" известного периода истории отечественной науки, политика искусственно созданного Сталиным направления "марксизм-ленинизм" во всех сферах жизни страны или политика древних евреев, известным образом разрешивших проблему с досаждающей им проповедью Иисуса Христа.
Неплохой иллюстрацией этому могут послужить слова самого Чаплина: "Очевидно, что многие религиозные тексты, если бы они были составлены сегодня, было бы можно и нужно объявить экстремистскими, в то же время очевидно, что они имеют отношение к иным историческим эпохам. Не ввести ли определенную временную рамку, чтобы рассматривать эти тексты с точки зрения современной политической и общественной практики? Одной из таких рамок может быть предложение рассматривать с точки зрения экстремизма только те тексты, которые составлены не раньше, чем 50 или 30 лет назад", - цитирует заявление клерикального чиновника РИА "Новости".
ReligioPolis
