На пресс-конференции, посвященной памяти жертв терактов в метро, состоявшейся 29 апреля 2010 в ИА "Интерфакс", внимание корреспондента RP привлекло любопытное заявление представителя РПЦ. Руководитель синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества протоиерей Всеволод Чаплин сообщил об обязанности Российской Федерации, использовать свое участие во всевозможных международных организациях, добиваясь того, "чтобы запрет на идеологию псевдорелигиозного экстремизма был приравнен к запрету нацизма".
"Нацизм и псевдорелигиозный экстремизм - явления одного порядка, - считает церковный чиновник. - Если во многих странах мира, включая Россию, запрещена пропаганда нацизма и нацистской символики, то же самое должно касаться и псевдорелигиозного экстремизма, если он оправдывает насильственную смену государственного строя или власти, а тем более - убийства мирных граждан".
Далее протоиерей Всеволод заверил присутствующих в том, что РПЦ последовательно "настаивает" на наказании тех, "кто призывает к убийству мирных жителей или оправдывает это убийство какими бы то ни было идеями". В связи с этим, он убежден, что крайне важно будет "ограничивать распространение определенных идей в обществе", потому что "это идеи, оправдывающие убийство невинных мирных жителей".
Следует уточнить, что с канонической точки зрения, выступление о. Всеволода, конечно, не может расцениваться, как мнение Русской православной церкви, так как прерогатива в этом принадлежит исключительно патриарху. Тем не менее, на практике заявления главы Синодального отдела обязаны соответствовать принципиальной позиции РПЦ по тем или иным вопросам, что позволяет предположить, что в представлениях РПЦ введенное ею понятие "псевдорелигиозного экстремизма" и в самом деле ограничивается убийствами мирных жителей, либо призывами к совершению таких деяний.
Желание РПЦ разграничить разные степени проявления экстремизма, элементы пропаганды которого довольно часто присутствуют в выступлениях и призывах самих религиозных деятелей, вполне естественно. Однако из сказанного протоиереем осталось совершенно непонятным, например, кого он имел в виду под неизвестными, предпринимающими попытки "оправдания" террористических акций идеями "сепаратизма, псевдорелигиозного экстремизма, агрессивного национализма". О ком, кроме самих террористов и их идеологов могла быть речь?
Но всеобщее осуждение терроризма, как наиболее злокачественного проявления экстремизма, является общепринятой цивилизованной нормой и это – общеизвестный факт. В таком случае, давать рекомендации государству ратовать на международном уровне за отождествление одних убийц с другими неуместно, так как попросту лишено смысла.
Приблизительно такое же недоумение вызвало и преподнесение священником в виде открытия идеи о недопустимости пропаганды в публичном пространстве убийств и террора. Такого рода пропаганда и без того является в большинстве цивилизованных светских государств, в том числе в России, уголовно наказуемой и обязана караться по закону, не зависимо от того, "настаивает" РПЦ на наказании за это или нет.
Однако, главная ирония в отношении прозвучавшего заявления заключена в том, что религиозная организация, которая не вправе вмешиваться в политику светского государства, в лице своего официального представителя не просто дает рекомендации в отношении законотворчества, но и лукавит, выдавая за такие рекомендации констатирование существующего положения вещей. Не замечая, заодно, гораздо более широкого спектра признаков, соответствующих понятию экстремизма. Потому что таковыми, кроме насилия и призывов к нему, являются любые иные демонстративные и циничные игнорирование кем-либо закона и морали ради достижения своих целей.
Результатами любого экстремизма являются правонарушения, подпадающие, соответственно, под действие Административного или Уголовного Кодексов. Причем, специальное "анти-экстремистское" законодательство, похоже, выглядит при этом не менее странным излишеством и нонсенсом, чем вышеупомянутые "рекомендации" РПЦ.
Комментарии