Игорь ПОДБЕРЕЗСКИЙ
Другие сложности
Есть более высокие материи. Основной ценностью западной культуры и общества многие полагают утверждение личности, ее прав и достоинства. Между тем мультикультурализм во главу угла ставит не личность, а некое сообщество – религиозное, этническое, культурное. Причем общность веры чаще всего служит главным структурирующим элементом такого сообщества, тогда как в странах западной культуры значение религиозных связей явно слабеет, начиная с XVI века. В них усилился процесс секуляризации, т.е. вытеснения религии из многих сфер государственной и общественной жизни. В западных странах утвердился принцип свободы совести – право исповедовать любую религию или не исповедовать никакой.
Естественно, пришельцы из стран третьего мира не знают этого принципа, более того, в рамках своей традиционной культуры они часто не могут его и помыслить. Они никак не могут примириться с тем, что их вера теряет свою ведущую роль во всех сферах жизни, даже в быту и следуют привычным нормам, чем резко отличаются от коренного населения. Встал вопрос о приведении их «к общему знаменателю», что требовало какого-то государственного вмешательства, чему, естественно, сопротивлялись религиозные авторитеты. В западных странах вновь вспыхнули споры об отношениях церкви и государства. Требование принять европейские нормы мусульмане, например, воспринимали как требование войти в западное общество без ислама, что для них было заведомо неприемлемо. Они стояли и стоят на том, чтобы вопреки пословице, прийти в чужой монастырь со своим уставом.
На Западе многие восприняли это как нешуточную угрозу, полагая, что принятие принципа мультикультурализма действительно разрушает единое юридическое пространство страны: неписаные законы своего культурного (большей частью, повторим, это значит – религиозного) сообщества ставятся выше писаных общегосударственных, государство как бы «сдает» индивида, личность его группе, лишая своей защиты.
В принципе мультикультурализм - это сохранение, прежде всего, групповой идентичности, обычно в ущерб идентичности индивидуальной: индивид оказывается лишенным права принять новую идентичность. Этот принцип наделяет правами сообщества, но лишает индивида права отказаться от собственных традиций. Получается, что у иммигрантов в современных западных странах традиционная группа лишает личность права свободного выбора своей идентичности, на чем стоит вся концепция западной личности.
И под вроде бы благовидным предлогом сохранения многообразия культур подрываются основы современного западного общества, в него возвращается архаичный принцип господства группы над индивидом, причем в первую очередь как раз религиозной группы. Ей предоставляется право «управлять» своими членами: обучать их, применять к ним дисциплинарные меры, отчасти, а то и целиком ведать их гражданским состоянием, словом, осуществлять те функции, которые в современном обществе признаются только за государством и его институтами.
Противниками мультикультурализма, по слову Хабермаса, «…культурные образы жизни воспринимаются как семантически закрытые универсумы, каждый из которых придерживается собственных стандартов рациональности и представлений об истине. Такой подход приводит к мысли, что каждая культура существует сама по себе, как семантически запечатанная монада, неспособная вести диалог с другими культурами. Если не считать неустойчивых компромиссов, единственной альтернативой, которая могла бы привести к прекращению конфликтов между культурами, является в таком случае либо подчинение, либо обращение (конверсия)» (Указ. соч.) Однако большинство исследователей согласно с тем, что все же имеет место взаимопроникновение культур. Если немцы жалуются, что турки даже в третьем поколении остаются теми же турками, в самой Турции эти сменившие страну проживания выходцы уже воспринимаются как основательно «тронутые» Западом.
Раньше исходили из дилеммы: «или – или», или пришелец остается чужаком, или принимает нормы страны пребывания, теперь на смену ей приходит идея адаптации и диалога. Перед современным человеком, живущим на Западе, не стоит выбор «гомогенность или многообразие». Появились люди и лидеры, которые научились жить на пересечении того и другого, они одновременно «и там, и там», и в центре и на периферии, легко «вплетаются» в любую из представленных в обществе (суб)культур (а если надо, то и «выплетаются»). Для них образцом современного лидера является 44-ый президент США Барак Обама, относительно идентичности (даже религиозной) которого идут споры, что совсем недавно было немыслимым.
