СВЕТСКОЕ ИЛИ КЛЕРИКАЛЬНОЕ?

В контексте общественных обсуждений, касающихся уважения чиновничества к Конституции РФ и действующему законодательству страны, небезынтересным представляется диалог, который состоялся 15 декабря между премьер-министром Путиным и одним из православных священнослужителей.

Настоятель домового храма св. великомученицы Татианы при МГУ им. М.В. Ломоносова протоиерей Максим Козлов сообщил премьеру о своем видении немалых успехов, сделанных для достижения высокого уровня отношений между государством и религиозной организацией РПЦ МП. Однако, священник счел несправедливым, что если в системе исправительных учреждений МВД у Московской патриархии существует больше тысячи православных храмов и молитвенных комнат, то в светских ВУЗах таковых меньше полусотни. Клирик Московской патриархии обратился к Путину с предложением прокомментировать это обстоятельство.

Реакция главы правительства была двоякой. С одной стороны премьер подчеркнул свое уважение к Конституции РФ, заявив, что является последовательным сторонником сохранения и укрепления светского характера российского государства. С другой – сообщив об актуальности "преодоления нравственного кризиса российского общества", в силу неизвестных обстоятельств поддержал клерикальную мифологему о том, что источником нравственности являются доктринальные основы религиозной конфессии. Выразив убежденность в том, что у государства и традиционных религиозных общин общие задачи, связанные с преодолением нравственного кризиса, Путин не уточнил, что такие задачи способны осуществлять религиозные лидеры, как граждане, а не представители каких-либо организаций.

"Мы утратили определенные ценности советского периода, связанные с "Моральным кодексом строителя коммунизма. Но если мы заглянем в этот "Моральный кодекс строителя коммунизма", это на самом деле выдержки из Библии, и ничего нового человечество не придумало", - заявил премьер-министр. Но, подтвердив, таким образом, заведомо внеконфессиональный характер нравственности, в числе приdверженцев нравственных ориентиров, Путин назвал представителей четырех "традиционных конфессии", оставив за скобками всех прочих верующих и неверующих соотечественников.

Если исключить из такого противоречивого ответа на вопрос священника такую его причину, как формальность, то остается допустить, что объяснением подобного может быть низкий уровень компетенции российских чиновников в вопросах истории и природы феномена религии. С таким предположением коррелируют заключительные слова Путина, где окончание фразы противоречит конституционной обоснованности ее начала: "Что же касается деятельности религиозных конфессий в учебных заведениях, повторяю еще раз, и мое личное мнение заключается в том, что мы должны поддерживать и сохранять светский характер нашего государства. Но, конечно, деятельность религиозных конфессий в учебных заведениях, так же, как и в армии и в местах лишения свободы, не запрещена и будет только приветствоваться".

ReligioPolis