Роман ЛУНКИН
Религиозно-общественная жизнь России зимой 2009-2010 годов
Общественно-политическая жизнь России часто преподносит совсем неожиданные сюрпризы. Одним из таких сюрпризов является широкая общественная реакция на инициативы Московской патриархии в самых различных областях. Усиление православия, стремление Церкви получить государственные преференции во всех сферах от армии и образования до прав на недвижимость и установление православной символики в разного рода учреждениях – вызвало споры и разногласия среди общественности. Прежде скептицизм по отношению к роли православия в России был свойственен лишь части интеллигенции. Теперь споры вокруг превращения РПЦ в государственный символ со всеми привилегиями ведут и те граждане, которые ранее об этом не задумывались. Среди них и те, которые называют себя православными, а тем более те, кто считает себя далеким от религии агностиками или атеистами.
Начало 2010 года ознаменовалось целым рядом решающих шагов по продвижению Церкви к закреплению своего господствующего финансово-идеологического положения в стране как среди религиозных объединений, так и вообще среди общественных организаций. Укрепление РПЦ в современной России фактически не имеет аналогов в истории нашей страны, тем более что происходит это укрепление в светском по Конституции государстве и при опоре исключительно на властные рычаги.
Если абстрагироваться от официальных заявлений и посмотреть на фактическую сторону, то окажется, что все основные инициативы осуществляются по просьбе РПЦ и патриарха Кирилла, в основном, в интересах РПЦ, и проводятся административными методами, часто в обход самого российского законодательства и вне диалога с обществом, в т. ч. с другими конфессиями.
В июле 2009 Президент России Дмитрий Медведев выразил согласие с предложениями целого ряда религиозных объединений и поручил Министерству обороны возродить в России институт военного духовенства. Было заявлено о том, что на первом этапе священнослужители появятся в военных подразделениях за рубежом. В ходе второго этапа (с 1 января 2010 года) будут назначены священнослужители РПЦ во всех вооруженных силах до бригады включительно. Уже с 1 декабря 2009 года в Вооруженных силах РФ была введена должность помощника командира воинской части по работе с верующими военнослужащими. А в начале февраля 2010 года было утверждено положение о функциональных обязанностях помощников командиров частей по работе с верующими военнослужащими в Вооруженных силах РФ. Однако не была подготовлена нормативно-правовая база, не был определен круг прав и обязанностей священнослужителей, их зона ответственности и компетенция. По крайней мере, все это публично не обсуждалось. Более того, идеологическая кампания по исполнению распоряжения президента РФ полностью проигнорировала статью 8 Федерального закона о статусе военнослужащих, которая предполагает, что государство «не несет обязанностей по удовлетворению потребностей военнослужащих, связанных с их религиозными убеждениями и необходимостью отправления религиозных обрядов». А создание религиозных объединений в воинской части не допускается. Вместе с тем, уже известно, что штатная единица священнослужителя в воинской части – одна, и приглашать представителей иных конфессий будут примерно исходя из того, есть ли 10 % верующих в части этой конфессии или же нет. В феврале Институт религии и права направил обращение к министру обороны РФ А.Э. Сердюкову, где отмечалось, что «введение института военного духовенства в соответствии с нынешними заявлениями представителей Московского патриархата и руководства Минобороны РФ противоречит конституционному принципу равенства всех религий перед законом». Кроме того, в рекомендациях Минобороны РФ к слушаниям в Общественной палате РФ на тему «Общество, религия и армия», прошедшим 9 декабря 2009 года, в Обзоре религиозной обстановки в ВС РФ допущены ошибки и оскорбительные высказывания в адрес религиозных объединений, которые не принадлежат к объявленным четырем «традиционным» религиям.
Одновременно, летом 2009 года, президент Дмитрий Медведев также поддержал введение в школах предметов о религии, прежде всего, «Основ православной культуры». Эксперимент по введению в школьную программу 19 регионов на выбор трех предметов (Основ светской этики, История мировых религий и ОПК) был начат в авральном режиме и вызвал скрытое и открытое недовольство не только представителей Минобркультуры, но и большинства учителей. В январе 2010 года завкафедрой этики философского факультета СПбГУ Вадим Перов отказался писать учебник по основам светской этики для экспериментального курса «Основ православной культуры и светской этики», так как счел сроки, выделенные для подготовки слишком мизерными, а сам предмет несвоевременным для 4-5 классов.
В начале 2010 года стало также очевидным, что неформальная реституция православных культовых зданий и ценностей вскоре вступит в новый этап своего развития. На круглом столе 27 января в ходе XVIII Рождественских чтений было заявлено, что новый законопроект о передаче религиозным объединениям имущества религиозного назначения уже почти готов к внесению в Госдуму и для обсуждения общества. Проект закона стал результатом резко ускорившихся при Патриархе Кирилле консультаций представителей патриархии и Минэкономразвития (концепция проекта была подготовлена еще несколько лет назад). Обязательными условиями, которые должны сопутствовать принятию проекта, являются: одновременное принятие законов, которые позволят федеральным и региональным властям финансировать реставрацию, восстановление и содержание памятников культуры истории, переданных РПЦ МП в собственность, а также компенсация Церкви затрат на оформление имущества в собственность. Новый закон установит единый порядок и обяжет передавать Церкви имущество на всех уровнях – федеральном, региональном и муниципальном.
В феврале 2010 года стало известно еще ободном законопроекте, который также направлен на прямую поддержку РПЦ. Это проект о поддержке социальной работы религиозных объединений. Оказалось, что по просьбе Московской патриархии депутаты «Единой России» готовы в президентском законопроекте о поддержке НКО прописать право религиозных организаций на государственную помощь. Религиозные организации также получат статус социально ориентированных. Закономерно, что юрисконсульт Московской патриархии Ксения Чернега сразу заявила, что статус социально ориентированных смогут получить лишь избранные религиозные объединения.
Наконец, довершает картину готовящийся в рамках Минюста РФ законопроект об ограничении миссионерской деятельности. Министерство предлагает внести поправки в Федеральный закон «О свободе совести и о религиозных организациях» в части регулирования миссионерской деятельности, что вызвало возмущение религиозных деятелей и правозащитников. Суть претензий к проекту заключается в том, что новые поправки противоречат, во-первых, международным нормам, касающимся религиозной свободы, во-вторых, положениям Конституции РФ и закона о свободе совести (о праве каждого на исповедание веры, в том числе и ее проповедь), а в-третьих, проект Минюста РФ, помимо отсутствия точных формулировок о том, что такое миссионерство и введения штрафов за проповедь в публичных местах, более значительных, чем за нарушение общественного порядка, просто унижает верующих и религиозные объединения. Известно, что Московская патриархия в принципе поддерживает идею регулирования миссионерской деятельности, хотя ее представители хотели бы подкорректировать поправки в некоторых деталях, которые могут затронуть и РПЦ МП. Это штраф, который можно наложить на руководителя религиозного объединения вообще за всякую публичную проповедь отдельного верующего этого объединения без документов. Кроме того, это штраф за «невоспрепятствование несовершеннолетнему участвовать в собраниях религиозного объединения», то есть незнакомых детей из церквей надо либо выгонять, либо надеяться на то, что никто не донесет на религиозную организацию о том, что они приходили без письменного разрешения от родителей. В начале февраля 2010 года представители Минюста РФ заявили о намерении доработать проект поправок, который ранее 12 октября 2009 года был размещен на официальном сайте Минюста.
В силу того, что РПЦ либо не способна, либо не считает нужным вступать в диалог с гражданским обществом, представители патриархии предпочитают оказывать давление на общественность, используя административные ресурсы светской власти. Критиков представляют маргиналами, распространяют информацию об их корысти и подвергают их завуалированным оскорблениям.
Давление на Минобрнауки со стороны РПЦ по поводу введения ОПК сопровождалось, в частности, некорректными заявлениями отца Андрея Кураева в своем Живом журнале по отношению к светским ученым и к своим критикам, которые, в свою очередь, обвиняли его в хамстве и цинизме. Нужно отметить также, что учебник по духовной культуре представителя Старообрядческой церкви белокриницкого согласия в Комиссии Минобрнауки Алексея Муравьева почему-то всерьез не обсуждался в качестве альтернативы пособию Кураева. Таким образом, к началу эксперимента школы подошли с необходимостью готовить учителей по спорному пособию Кураева. При этом, уже в десятке регионов страны большинство родителей выбрали для своих детей основы светской этики, а не православие. Более того, например, Поморская древлеправославная церковь рекомендовала староверам выбирать именно светскую этику, а не патриархийный учебник.
В отношении конфликта с музеями протоиерей Всеволод Чаплин прямо заявил, что выступления музейщиков против РПЦ основаны на их корыстных интересах. 5 марта на телеканале «Союз» Чаплин отметил: «И очень часто бывает так, что при нищенской зарплате музейных работников руководство музеев живет очень и очень неплохо, пользуясь возможностью организовывать торговлю в этих посещаемых людьми местах, сдавать помещения в аренду и субаренду, устраивать пирушки, разного рода увеселительные мероприятия, за которые хорошо платят». Председатель синодального Информационного отдела Владимир Легойда прямо искажал ситуацию вокруг музеев и РПЦ. Легойда подчеркивал, что речь вообще не идет о музейных фондах в законопроекте о передаче имущества, хотя целый ряд конфликтов связан с освобождением зданий и следующими за ними претензиями РПЦ на часть фондов. В эфире радио "Говорит Москва" Легойда вообще даже отрицал наличие у РПЦ каких-либо притязаний и конфликтов. Он заявил: «Я не могу представить себе ситуацию, когда священники и прихожане будут настаивать на передаче, скажем, иконы, в ущерб ее сохранности». При этом, именно такого рода конфликты привели к обиде музейщиков на отца Владимира Вигилянского, представляющего пресс-службу патриархии, когда отец Владимир обвинил сотрудников музея в гибели Боголюбской иконы XII века во владимирском Успенском соборе Княгинина монастыря, хотя монастырь нарушил все требования хранения, а музейщиков к иконе не подпускали.
3 марта появилось провокационное письмо патриотической православной общественности с призывом к РПЦ МП не обращать внимания ни на что и забирать церковное имущество – обращение было подписано депутатом Натальей Нарочницкой, писателем Валентином Распутиным и целым рядом других деятелей.
11 марта появилось письмо правозащитников против введения обязательного предмета «Военно-патриотическое воспитание» в школах. Документ, в частности, подписали глава Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева, вдова Андрея Сахарова Елена Боннэр, руководитель Фонда Андрея Сахарова Сергей Ковалев, лидер движения "За права человека" Лев Пономарев. На это глава синодального Отдела по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Димитрий Смирнов заявил, что мнение заявителей не имеет никого значения: «Я даже не считаю возможным вступать в полемику с этими людьми, чтобы не создавать ложного представления, будто возникает некая общественная дискуссия. Какая может быть общественная дискуссия, когда таких оригиналов у нас от силы наберется несколько десятков на всю страну!»
Ответ общественности на инициативы РПЦ отличается различной степенью резкости и радикальности – от элементарной защиты свободы совести и законов до полного неприятия столь подавляющей роли РПЦ в нынешней России. При всем многообразии реакций на православный натиск патриарха Кирилла можно сказать, что все они являются ярким проявлением гражданского самосознания, которое стало фактором общественного мнения. По крайней мере, демократически выраженная критическая по отношению к патриархии реакция находит часто намного больше открытых и сознательных сторонников, чем любая оппозиция власти. Во многих случаях РПЦ воспринимается как отражение идеологического насилия власти в целом и вмешательства государства в дела граждан. Поэтому действия РПЦ МП, даже вполне укладывающиеся в законодательство РФ и формально безобидные, могут вызывать яростную враждебную реакцию.
К примеру, в начале 2010 года авторитетные российские эксперты в области церковного искусства впервые столь резко выразили тревогу по поводу существующей практики передачи РПЦ церковных зданий и музейных ценностей. 18 января на круглом столе в РИА «Новости» искусствоведы заявили: «В процессе передачи Церкви огромного имущества, большую часть которого составляют исторические памятники, получается, что государство и РПЦ договариваются между собой, не учитывая российское общество, в том числе – сообщество профессиональных экспертов». Заведующая филиалом ГИМа «Новодевичий монастырь» Марина Шведова (именно о передаче РПЦ Новодевичьего монастыря накануне Рождества премьер-министр РФ В.В. Путин сообщил патриарху Кириллу) подчеркнула, что решение о полной передаче Новодевичьего монастыря в ведение РПЦ МП прозвучало как гром среди ясного неба для сотрудников музея (им даже никто не сообщил). А 19 февраля 150 представителей музейного сообщества обратились с открытым письмом к президенту РФ Дмитрию Медведеву, в котором предложили вообще не передавать РПЦ ценности из музеев: «предполагаемая передача древних храмов с фресками и иконами, а также икон и драгоценной богослужебной утвари из фондов музеев в церковное пользование, выведет их из контекста культурной жизни общества и может привести к их гибели. Как представители музейного сообщества реставраторов и хранителей древних ценностей, призываем Вас открыто высказаться против необдуманной и сомнительной законодательной инициативы, способной нанести непоправимый ущерб культурному наследию России».
Неожиданно бурную реакцию вызвало посещение патриархом Кириллом Национального ядерного университета "МИФИ" (НИЯУ "МИФИ") и выступление главы РПЦ перед студентами 4 марта. Инициативная группа студентов написала ректору НИЯУ МИФИ М.Н. Стриханову письмо, где возмутилась демонтажем любимого студенческого памятника «МИФИческому студенту» и установкой на его месте креста. Помимо этого, группа студентов выступила против существования домовой церкви в рамках МИФИ, против того, что студентов разделили на православных и неправославных. Студенты потребовали сноса креста. В обращении подчеркивается: «Перечисленные факты грубо нарушают Устав МИФИ, в котором не заявлена возможность проведения религиозных обрядов, равно как и привлечения средств Университета на сооружение культовых объектов каких-либо религий. Кроме того, уставу противоречит привлечение студентов и сотрудников университета к проведению обряда "освящения" установленного на территории Креста».
По существу спустя всего год после начала правления патриарха Кирилла Церковь как структура и православная идеология вызвали резко негативную реакцию части граждан. Столь консолидированно и открыто с недоверием, подозрением и скептицизмом к РПЦ относились, наверное, только в первые годы установления советской власти – в поздние советские годы в православии все-таки видели скорее надежду и прибежище для осуществления своей духовной свободы. Заявленная патриархом Кириллом концепция сильной объединяющей Церкви потерпела крах, так как активность руководства Церкви и внедрение всего православного в обществе (символы, праздники, ссылка на православие и необходимость православности, нужда в подавлении нетрадиционных религий, оскорбления в адрес критиков РПЦ) наоборот раскололи общество. И связка РПЦ-Кремль, их взаимовлияние, здесь сыграла роковую роль – недовольство Церковью, которая стремится решать свои задачи руками государства, подрывает доверие и к представителям власти, которые идут на поводу у патриарха Кирилла и олигархов, но только не строят правовое демократическое государство.
Источник: Ревью Кестонского института
